Несколько уцелевших анклавов после строгих внушений и угроз согласились отчислять часть продуктов, медикаментов и вещей первой необходимости в фонд «теневого правительства». Парочка строптивых генералов, возомнивших себя «центром вселенной» и «вершителями судеб человеческих», скоропостижно покинули сей грешный мир после моего визита. Их преемники стали сразу сговорчивыми и покладистыми. Бронированные инкассаторские автомобили под конвоем бронетранспортёров стали исправно снабжать нашу основную базу всем необходимым. Два раза на нашу колонну устраивали засады на дорогах в умерших лесных массивах, но идущий первым бронированный монстр с бульдозерным отвалом с лёгкостью проламывал брешь в бревенчатых завалах, а стрелки башенных крупнокалиберных пулемётов и автоматических пушек заливали окрестности свинцовым огнём, не давая возможность атакующим подонкам поднять головы.
Два раза в мёртвых городах нас пытались остановить автомобильными баррикадами на перекрёстках дорог, но противотанковые гранатомёты исправно расчищали путь и остужали прыть нападающих. У нас не было времени и желания вступать в долгие перестрелки с неизвестными бандитами, потому мы не жалели патронов и снарядов для нанесения мощного единовременного удара, отбивающего любую охоту остановить нас. Слава богу, техника нас не подводила. На военных базах, где мы останавливались на время переговоров, местные технари исправно проводили обслуживание, заправляли машины ГСМ и снаряжали боеприпасами. Спасало нас ещё и то, что во всех случаях агрессии у противника не было минных ловушек и направленных фугасов, способных обездвижить наши бронетранспортёры.
За стёклами моего салона, приспособленного для работы в условиях марша, мелькали дома и улицы очередного мёртвого города, засыпанного толстым слоем пепла и грязи, с выбитыми окнами, расколоченными витринами, горами бытового мусора, остовами автомобилей и автобусов, трупами людей и животных, чахлыми деревьями и кустами. Мы двигались в утреннем сумраке улицы, зажатой с двух сторон высотными домами, на приличной скорости. Пейзаж был унылым, хорошо знакомым и навевал острое чувство притаившейся где-то опасности. Мне пришлось взять гарнитуру связи и приказать наблюдателям в башнях машин сопровождения быть внимательными. Стрелок моего броника постоянно вращался вместе с оружием, чем изрядно меня нервировал, но я с этим ничего не мог поделать.