Божественный Антей быстро шел по дороге, вымощенной восьмиугольными плитами из цветного мрамора. Чисто вымытые, они сияли, поражая настоящим буйством красок. Иерофант свернул к большому белоснежному дворцу с колоннадой из голубого мрамора и лазурита.
Вокруг дворца был разбит великолепный сад с цветущими деревьями и редкостными благоухающими цветами. В глубине сада находилось живописное озеро, заросшее белыми и розовыми лотосами. Через сад к озеру вели посыпанные цветным песком дорожки.
Перед дворцом возвышался фонтан. Прозрачные, как хрусталь, струи воды высоко вздымались вверх. Падая, они разбивались об изящные, застывшие в танце золотые фигурки пяти обнаженных нимф. Сверкающие на солнце брызги создавали радужное покрывало вокруг скульптур, отчего те казались живыми и подвижными. Антей стал торопливо подниматься по широкой лестнице, ведущей во дворец.
Прелестная девушка с гладкой золотистой кожей и печальными ярко-бирюзовыми глазами сидела в кресле перед большим овальным зеркалом. Две молоденькие служанки бережно расчесывали ее дивные золотые волосы, пышными волнами ниспадавшие до пола. Внезапно в заключенном в драгоценную оправу зеркале возникла статная фигура Божественного Антея. Радостно вскрикнув, девушка поспешно встала и выбежала из спальни. Миновав ряд комнат и коридоров, она оказалась в просторном зале, украшенном изысканными фресками. Увидев входящего Иерофанта, девушка столь стремительно бросилась в его раскрытые объятья, что ее длинные разметавшиеся волосы покрыли одежду Великого жреца золотым благоухающим плащом.
– Альциóна, солнышко мое! – с трепетной любовью и нежностью произнес Антей, поцеловав сестру в лоб.
– Я знала, я чувствовала, что ты где-то рядом!!! – горячо зашептала Альциона, обнимая жреца за шею и крепко прижимаясь к его груди. Затем, подняв голову, и с надеждой глядя в глаза брата, спросила: – Ты надолго прибыл на Посейдонис, Антей?!
– Я не могу сказать точно, моя богиня! – ласково ответил Иерофант, любуясь красотой сестры. – Все решится после Верховного Совета в храме Посейдона и разговора с Первосвященником.
Альциона погрустнела и, тяжело вздохнув, промолвила:
– Мы очень редко видимся, мой дорогой брат, а наши встречи столь быстротечны, что я чувствую себя ужасно одинокой.
В больших бирюзовых глазах девушки засверкали слезы.