Особое место занимали женщины-пророчицы, такие как дочери Филиппа, которые «пророчествовали» (Деян. 21:9). В Коринфе женщины участвовали в пророческих и молитвенных собраниях, хотя апостол Павел в своих посланиях рекомендовал им соблюдать определённые правила приличия, например, покрывать голову (1 Кор. 11:5). Женщины также играли важную роль в харизматических движениях, где акцент делался на непосредственный духовный опыт, что давало им возможность выступать в роли медиумов и вдохновителей.
Гностические тексты, такие как «Пистис София», «Евангелие от Марии» и «Тайное Евангелие Иоанна», придавали женщинам особое значение в духовной иерархии. В гностической космологии София (Премудрость Божия) была центральной фигурой, олицетворяющей божественное знание и путь к спасению. Мария Магдалина в этих текстах изображалась не только как ученица, но и как пророчица, которая лучше других апостолов понимала тайные учения Иисуса. Такие образы предлагали альтернативное видение роли женщин в церкви, однако по мере усиления власти ортодоксальной церкви гностические тексты были отвергнуты как еретические, а образы женщин-лидеров вытеснены из церковной традиции.
В период гонений на христианство женщины также проявляли стойкость веры и становились мученицами. Святая Перпетуя, арестованная вместе со своей рабыней Фелицитой, оставила после себя дневник, ставший одним из первых женских текстов в христианской литературе. Их жизнеописания подчеркивали силу духа, готовность идти на страдания ради Христа и верность христианским идеалам. Женщины-подвижницы, такие как Мария Египетская, уходили в пустыни, вели аскетический образ жизни и становились примером для христианской общины.
Однако с превращением христианства в государственную религию Римской империи роль женщин в церкви значительно уменьшилась. Патриархальные нормы, укоренившиеся в римском и греческом обществах, усилились и в христианских общинах. Соборы IV—V веков закрепили положение женщин в подчинённой роли. Женщины больше не могли быть диакониссами, их участие в богослужении было ограничено, а упоминания о женских апостолах и пророчицах постепенно исчезали из церковных текстов. В это время образ Марии Магдалины трансформировался из «апостола апостолов» в раскаявшуюся блудницу, что стало результатом интерпретации папы Григория I, объединившего её с безымянной грешницей из Евангелия от Луки. Такой образ хорошо вписывался в концепцию церкви о покаянии и прощении, но полностью исключал её из числа духовных лидеров.