Прошёл практически год работы в архивах. Исписано шесть общих тетрадок. Просмотрено и изучено, без преувеличения, более тысячи, различных документов. Собран большой материал, но ответа, кто же мой прадед Франц – не было. Даже когда я получил «Дело о признании фамилии Хотковских герба Остоя дворянским родом», ответ не появился. От меня и до деда Казика всё понятно, все документы есть. Потом провал. Реально вырисовывались: Франц Игнатьевич с Кондратовичей репрессированный в 1936, Франц Антоновичи с хутора Дубовый Ручей, и появился Франц Михайлович с хутора Пуща. Они подходили по возрасту. Выбирай любого. Уже пришло время продлевать разрешение на работу в архивах, это надо делать каждый год. Работая в Минском областном архиве и просматривая очередной том с документами на призывников одного из районов Минской области, где мог проживать Франц, мне попадается справка. Выданная, призывнику Хатковскому Петру Францевичу 1907 г. р. Ребрещинским с/с о составе семьи. Нужно уточнить. Мне был известен состав семьи Франца и года рождения его сыновей Казика и старшего Петра, имена дочерей – Юзепа, Нина, Анна. Всё! Точка! Ответ был найден! Задача решена. Хатковский Франц Михайлович 1884 года рождения с хутора Пуща Ребрещенского с/с Логойского раона. Уже имея на руках копию « Дворянского списка» Хотковского Михаила Степановича 1860 года рождения из чиншевой шляхты деревни Кондратовичи на землях графа Тышкевича, где и указан его сын Франц 1884 года рождения. Вся остальная цепочка доказательств, давно собрана и выстроить её стало делом времени. Так появился «Родовод фамилии урожденных Хотковских герба Остоя» на девять поколений в триста лет.
Когда встал вопрос писать или нет эту книгу и как её писать, я долго раздумывал. Кому она нужна и зачем она нужна. Моему сыну это не нужно. На его вопрос «Что я с этого буду иметь?». И мой ответ «Ничего!», последовала фраза «На кой тогда мне это всё знать? Какой толк с этого». Таким его отношением вопрос был исчерпан и закрыт навсегда.
Мне подумалось. Нарушая все законы физики и пространственно-временной континуум, я узнаю, что кто то из моих далёких потомков спустя триста лет решит написать книгу о нашем роде, было бы мне это приятно, гордился ли я этим потомком? Несомненно, гордился и искренне пожелал бы ему успехов. Так появилось решение – писать. Да и трудов стало жаль и материал собранный пропадёт. Осталось выбрать форму повествования. Здесь тоже пришлось подумать. Принял я такое решения. Напишу книгу для себя. Так, что бы мне было интересно её читать.