Чёрная кровь как будто замерла, прекратила своё движение и кинулась вверх к падающему телу Игоря, оплетая его тугими змеи. Там, где они касались тела, кожа начинала таять, впитывалась в эти ужасные ленты. Следом, как пылесосом затянуло мясо. Постепенно переплетение полос переползало с конечностей к центру тела, оголяя белый скелет рук и ног. Спустя пару минут от Игоря остался только пустой костный каркас, нанизанный как бабочка в музее, на лом.
Над залитой солнцем степью разлилась тишина…
***
Дорога кружила и петляла по степи, обходя крупные камни, спускаясь то вниз с холма, то взбираясь вверх. Вокруг, куда хватало глаз, расстилалось травяное море, по которому иногда прибегали волны, поднятые порывами ветра.
– Где-то здесь мы тогда катались. – Сергей показывал на дорогу.
– Потом свернули туда. – он махнул рукой в сторону от грунтовки прямо в травяное море, где еще местами виднелась примятая его УАЗом трава.
– Поехали посмотрим. – Алла Владимировна держалась за ручку на торпеде и смотрела во все стороны, выискивая приметный красный пикап её зятя Василия и его друга Игоря.
Накануне, поздно вечером ей позвонила дочь со слезами и сказала, что мужа до сих пор нет дома. Алла как могла дочь успокоила, хотя за зятем не водились ночные загулы. Звонили Васе потом все вместе. “Абонент недоступен,”– следовал неизменный ответ из телефона. Казалось, стоило ли беспокоится, но что-то не давало покоя опытной уже пожилой женщине. "Может быть всё-что угодно." – думала она. Когда-то в этих краях были волки. Ох и попили они крови, пока не собрались охотники со всей округи и не отстрелили всю стаю. И змеи бывали, и пауки.
“Но есть же связь, интернет в конце концов.” – она досадливо прищурилась, когда УАЗ тряхнуло на очередной кочке.
– Тёть Ал, смотри! – вдруг воскликнул Сергей, вырвав Аллу из задумчивости. Она посмотрела в ту, сторону, куда он указывал.
– Вон там мы колесо пробили. – его рука указана на большой камень в форме приплюснутого овала, весь поросший мхом.
– А потом туда, – палец сместился левее: – ходил Петрович, пока я колесо менял. Оттуда он вернулся прямо какой-то заведённый. Глаза горят, руки трясутся. Нашел, говорит, охренеть!
– Что нашел-то?
– Не знаю, я всю дорогу его пытался разговорить, но он только отмахивался и говорил: "Скоро узнаешь!" Загадочный весь такой из себя.