Девочка с белым лицом уснула тут же, сидя, опрокинув голову на грудь, пальцами ног касаясь алых углей. Парень аккуратно положил ее на бок на мешок с вещами, согнув ей колени, а сам обошел и лег рядом спина к спине.
Охотник встал, отряхнулся и вышел в тень. За ним шаг в шаг шел Щенок. Шерсть по его хребту стояла жесткой щеткой. Зубы оскалены. Глаза светятся во тьме. Охотник перехватил кинжал поудобнее, махнул Щенку, мол, сиди. Сделал шаг в ночь и одним движением поймал демона прямо за пасть. Зубы клацнули – жертвой демона стала пустота. А Охотник зажал ему пасть покрепче, не давая снова разжать ядовитые зубы, заглянул демону в глаза и приложил палец к губам.
– Шшшшшшшш, – прошептал он, потом медленно, очень медленно отпустил пасть и мотнул подбородком в противоположную от костра сторону. Демон посмотрел на Щенка, потом в глаза Охотнику, облизнулся и слился с темнотой.
Охотник проводил его мерцающим взглядом. Потом лениво поднял это, прости Господи, одеяло с земли, отряхнул его и накинул на свернувшиеся на земле две фигуры.
Достал спутанный моток пряжи и продолжил с ним возиться, цепляя узелки лезвием ножа.
И вот наконец-то пошел дождь.
Даже ливень. Тонны воды падали с неба.
Охотник запрокинул голову и открыл рот. Парень с душой змеи снял рубаху, прикрывающую его чешую, и подставил под тяжелые капли сухую потрескавшуюся кожу спины. Щенок со сломанным хвостом начал слизывать грязную влагу прямо с земли, пытаясь успеть до того, как вода бесследно впитается в изголодавшуюся почву.
Они пять дней шли по выжженным территориям.
А Девочка?
Она села на корточки, опустила лицо и дрожала всем телом. Она старалась прикрыть лицо руками в тонких кожаных перчатках, но видела, как белые разводы стекают по ладоням вниз.
Девочка открыла свой черный рот и взвыла бы, если бы могла.
Но они не слышали ее.
Зато она слышала. Тихий шелест капель, разбивающихся о пыль. Шипение воды, моментально испаряющейся от соприкосновения с жарким телом. Она слышала, как поднимается влажным паром душный туман.
Охотник лег на землю, раскинув руки, и промокал. Потом, позже, он достанет из сумки все фляги и миски, но сейчас он становился озером. Он согласился бы утонуть, но утонуть он смог бы только в грязи, что постепенно образовывалась вокруг.
Парень танцевал под дождем и хохотал. Как давно он смеялся в последний раз? Год назад? Сто лет? Тысячу? Но сейчас запекшаяся кровь вымывалась из трещинок его чешуи. Он снова становился гибким и гладким.