Дверь в зал совещаний открылась, не дав Кристаду ответить, и оттуда быстрыми шагами вышел улыбчивый Кадус.
– А я вас заждался, – разводя руками, сказал он. – Входите же, мы уже начинаем.
Авира поспешила вперёд.
***
Зал совещаний представлял из себя небольшую комнату. В её середине стоял длинный стол с одним стулом во главе и двенадцатью по обе стороны от него. Потолок украшали песочные часы, чьё содержимое отмеряло срок ограничения их сил. Так Кадус определял, когда способности начнут возвращаться. Это был сигнал заканчивать, чтобы лишний раз не соблазнять присутствующих.
Сотрудничество, а уж тем более дружба, среди них было редкостью. Не стоило ходить по краю в надежде, что очередное двусмысленное высказывание не спровоцирует сражение.
Когда Эрон вошёл, Кадус кивком указал ему на один из стульев по правую сторону, где уже сидела ухмыляющаяся Демар. Она взглядом обводила ведущих непринуждённую беседу хранителей. В отличие от неё, они не рвались знакомиться.
Было неудивительно. Здесь другие законы. Эрон это понимал, а Демар – нет.
– К порядку, господа, – с улыбкой сказал Кадус, поднимаясь.
Голоса смолкли, и хранители, сидевшие за левой частью стола, наконец взглянули на Эрона и Демар. Подобно хищникам, они рассматривали их, словно пытаясь пробраться в душу и вырвать её с корнем. В их идеальном мире хранителей не могли заменять дети. Власть вообще не должна передаваться. Так вариант дождаться, пока останешься последним, был вероятнее.
– Хочу начать собрание со скорби, – сказал Кадус. – Как вы знаете, нас покинули Литан Демар и Террел Кристад.
Один за другим хранители понимающе закивали. Кроме последнего, на чьём лице всё ещё красовались шрамы. Он сидел за левой частью стола, в самом конце. Милтон Пайтман был третьим, кто отправлялся с отцом и Демаром в поездку. Но вернулся оттуда лишь он.
– Я приношу искренние соболезнования Эрону и Авире, – спокойно произнёс Кадус. – Мне жаль, что вы потеряли отцов так рано…
Кадус говорил много, размеренно, сочувствующе. Но его голос для Эрона постепенно уходил на второй план. Он чувствовал на себе взгляд. Настолько внимательный и пронизывающий, что холодил кровь в жилах.
Посмотрев вперёд, Эрон встретился глазами с Юстасом Фатадом – хранителем с почти тридцатилетним стажем.
Это был упитанный мужчина не старше пятидесяти, с широкими плечами, смуглой кожей и слегка седеющими русыми волосами. Глаза его были посажены глубоко, отчего казались чёрными, словно две бусины из потемневшего жемчуга. И репутация этого человека хоть и шла впереди него, но положительностью не отличалась.