Это тело умерло. Но душа осталась жива. Мне осталось лишь направить её в один из других миров, похожих на этот, чтобы начать всё сначала… И когда-нибудь вернуться сюда вновь.
***
Два месяца спустя. Наши дни. Альтернативная реальность. Российская Империя. Тверская губерния. Академия магии «Селигер». Кабинет директора.
– Ваше сиятельство, я не могу позволить вашему сыну пройти инициацию во второй раз. Год назад испытание показало, что сил у Виктора Чернышова нет, и быть не может, – сказал директор моей матери, не отрывая взгляда от моего дела.
Поправочка. Сил не было у моего предшественника. А я принёс в это тело дар вместе со своей душой. Пока мне раскрылась лишь малая его часть – огонь.
– Но вы не понимаете. Это последний шанс для нашей семьи, – умоляла мать.
Конечно, я с самого момента попадания твердил ей, что смогу пройти инициацию во второй раз. И смог убедить новую мать прийти сюда.
После перемещения в это тело я месяц пролежал в больнице после аварии, из-за которой пострадал мой предшественник, он находился при смерти, когда я попал в его тело. Потом столько же времени провёл дома, изучая мир через интернет и книги.
У меня практически не осталось его воспоминаний, несмотря на то, что наши души слились. Нравилось ли мне то, что разум взрослого человека конфликтовал с ребёнком и я стал делать несвойственные для себя вещи? Нет. Мог ли я с этим что-то сделать? Только стать взрослее. А на это, увы, нужно время.
– Простите, но нет. Не положено. Ваш сын не переживёт испытание, – помотал головой директор и захлопнул папку с моим делом.
Мать посмотрела на меня и пожала плечами. Словно другого ответа она и не ожидала и пришла сюда безо всякой надежды. Возможно, так оно и было. Моя мать – Екатерина Дмитриевна Чернышова была добрейшей души женщина и была готова на всё ради своих детей.
В прошлой жизни я был сиротой и очень ценил то, что обрёл в этой. А из-за слияния душ мне и вовсе казалось, что знаю эту женщину всю свою жизнь, или вернее – жизни.
– Позволь мне, пожалуйста, поговорить с директором наедине, – попросил я мать.
Она растерянно посмотрела на меня. Не ожидала, что четырнадцатилетний сын захочет договориться сам.
– Это лишнее, – возразил директор.
На табличке было написано его имя: Павлов Дмитрий Сергеевич. Хмурый и принципиальный мужчина на вид пятидесяти лет. Но я не привык сдаваться, и в прошлой жизни умел находить общий язык с любыми людьми, по крайней мере, мне так казалось.