Солдатам же предстояло провести плавание в скуке. Зная это, капитан Двалти приказал лейтенанту, командующему ротой шестидесяти бойцов, держать казарменный распорядок дня. Так что они занимались тренировками на воздухе до обеда, а после захода солнца им было запрещено покидать казарму на нижней палубе. Поэтому от безделия каждый вечер они ревели строевые и кабацкие песни.
Солдатский фольклор был на редкость матерным и похабным. Я часто хмурился, ведь на судне была женщина. Моя женщина!
Хмурился я ещё больше, когда моя дама начинала им подпевать....
Столица ордена Корпус Деус, город-крепость Капитул Ультимус.
Великий магистр ордена Корпус Деус читал донесения, скопившиеся за неделю. Сидя за массивным столом у маленького окна, напоминающего крепостную бойницу, он шелестел бумагами, большинство из которых тут же сжигал в медном тигле.
Вот уже полвека Доминик Лит Риций нёс обязанности главы Высшего Совета. Однако впервые ему было трудно принять решение. «Когда не знаешь как поступить – спроси у Бога», вспомнились ему строки из Наставлений. Клирик отложил бумаги в сторону, потер узловатыми пальцами уставшие глаза и позвонил в латунный колокольчик.
Массивная деревянная дверь открылась и вошёл З`орг ун Сатур. Личный секретарь, телохранитель, камердинер, викарий и …друг? Нет, другом этот гассида Великому магистру конечно же не был. Старая как мир сделка – абсолютная верность в обмен на немалые деньги. И такой предельно честный подход вполне устраивал их обоих. Доминик знал, гассида не предаст и не колеблясь умрет (а скорее убьёт) за него. Пока ему платят.
– З`орг, передайте легату Прайму, что я желаю с ним говорить, – проскрипел гроссмейстер. – Я иду молиться, пусть там меня ищет.
В ответ гассида коротко кивнул и вышел, бесшумно прикрывая за собой дверь.
Великий магистр легко и быстро поднялся со стула без спинки и направился к двери. Ему предстояло спуститься по витой лестнице в Храмовый холл, пересечь необъятный двор внутренней крепости и пройти в Молитвенный зал.
Над столицей Корпус Деус недавно прошел дождь, настоящий весенний ливень. Босые ноги Великого магистра шлёпали по мокрым камням брусчатки внутреннего двора. Грубая коричневая ряса подметала и без того чистую площадь. Размеры двора позволили бы свободно провести сражение двум небольшим армиям, ничуть не стесняя маневренности.