Иногда от ледяных стен с громким треском откалывались большие куски льда и шумно падали в воду. «Гордость Логрида» шел строго по центру ледяного коридора, не приближаясь к стенам.
Четыре дня назад нам стали попадаться блуждающие льдины и поэтому в последние дни мы плелись как черепаха, опасаясь столкновения с коварными бродягами.
– Ты никогда не бывала на Йоте? – я обнял гассиду за плечи.
– Никогда! – ее глаза блестели от восторга. – А ты?
Я поднял воротник бушлата:
– Да как-то не довелось. Немного ходил по краю Ржавого моря, на юге, не заходя в воды Змеиного архипелага. По Срединному ходил, во время стажировки. А вот в Северном море дальше Маяка не был и видел только Мшистые острова.
– Я тоже… не был, – утирая нос, сказал рыжий ученый и чихнул. Вдобавок к тошноте он еще умудрился и простыть.
Всю дорогу Рик Самонд не покидал свою каюту, лишь изредка посещая нашу лабораторию. Морская болезнь почти сразу взялась за него всерьез и мучала до сих пор.
Изо рта шел пар. Такелаж покрылся инеем, а кое-где и льдом. Большая влажность при таком морозе оказывала кораблю дурную услугу. Однако воды прохода не были скованы ледяной коркой. Ну хоть что-то радовало.
Незаметно к нам подошел капитан.
– Развлекаетесь, молодежь? – он замотался в офицерский бушлат и овечий шарф так, что только глаза, усы и трубка торчали из-под капюшона. – Чёртов туман! Раньше его тут никогда не было. Правду говорят, теплеет на севере.
– Капитан, а вы часто этим путем ходите? – повернулась к нему Э`тери.
– Раз в год обязательно. Доставляю продовольствие для гарнизона форта. Но бывает и чаще, – прогудел Двалти и качнул трубкой в руке, указывая на ледяные горы вокруг. – Нравится?
Э`тери по-детски счастливо закивала:
– Ага!
Капитан рассмеялся, кутаясь плотнее в шарф. Он прикрикнул, уходя:
– Через две недели будем в форте Сафор. Уши не отморозьте!
Недели пути по Запретному проходу прошли незаметно и обыденно. Все так же огромные ледяные стены нависали по сторонам. Глыбы льда иногда срывались с них и с громким всплеском падали в воду. В такие моменты гулкое эхо от треска льда и шума воды беспокойно металось меж морозных стен.
Иногда небо очищалось и выходило солнце, тогда проход приобретал необычайно сказочный вид. Лед искрился, свет многократно отражаясь создавал вокруг причудливые рисунки.