Где-то поблизости раздавался счастливый смех, веселые голоса и обрывки музыки– это отчетливо звучали шаги вплотную приблизившегося Нового года.
«Да что это меня все на философию тянет! – рассердился сам на себя Егор. – Нет, чтобы над сценарием подумать. Но вообще-то я не массовик-затейник!»
Вот впереди замаячил поворот в Старослободской переулок, а сценарий поздравления отказывался вырисовываться. Ну и ладно. Он будет решать проблемы по мере их поступления. Главное, нужный дом отыскать!
А вот это сделать оказалось совсем непросто. На весь переулок тускло горел всего один фонарь. Ровно посередине улицы, возле водоразборной колонки.
Егор осмотрелся. Елки-палки, да тут, вроде как, не только воды в домах нет, но и до сих пор печки дровами топят! Он сосчитал дома. Всего девять. С одной стороны четыре, и с другой – пять. В четырех из девяти светились окна, из высоких труб высоко к небу поднимались ровные столбы белого дыма.
К этим домам были аккуратно расчищены тропинки, у основания крыш прилепились тарелки Триколор. Остальные домики казались заброшенными.
Егору могло бы показаться, что он вдруг очутился посреди заброшенной крохотной деревушки, если бы не сияющие огнями и праздничными гирляндами глыбы многоэтажных домов, окружившие позабытый богом и городскими властями Старослободской переулок.
Да… Интересно, и где же у нас тут проживает Ефимова Варвара с дитятей девяти лет?
В доме номер три, если верить данным с бумажки. Еще бы найти!
Егор подошел к крайнему дому справа. Бревенчатый, скукожившийся под шапкой снега домишко в три подслеповатых окошка. Присмотрелся, но таблички с номером ни у калитки, ни на самом доме не увидел. Правда, из избушки вела узкая, протоптанная след в след тропинка к плохо почищенной дороге посреди переулка. Но в окнах – глухая тьма.
«Необитаем этот домишко, – вынес вердикт директор фирмы «Ангар» и Дед Мороз по совместительству. – Пойду в дома, где в окнах светится. Неправда, найду болящую Варвару!»
И тут он заметил под ярко освещенными окнами одного из обитаемых домов пожилую женщину лет семидесяти, яростно выбивающую половичок. Скорее всего, от снега.
– Добрый вечер! – обрадовано крикнул он ей. – Можно вас на минутку? – и подошел к калитке.
Старуха вздрогнула, повернулась на голос и застыла. Потом медленно подняла руку и начала креститься.