Еще не закончив, он сообразил, что они его не узнают. Они осмотрели его пропуск. Они пожали плечами, словно сбрасывая с себя бремя знаний. Они даже почесали в затылках – странный прием, используемый в этой стране потому, что он, как говорят, способствует притоку крови к клеткам мышления.
«Ты что, живешь на мосту?» – спросил толстый солдат.
«Нет, – сказал Круг. – Постарайтесь понять. C’est simple comme bonjour[5], как сказал бы Пьетро. Они отправили меня обратно, поскольку не имели доказательств, что вы меня пропустили. С формальной точки зрения меня на мосту вообще нет».
«Он мог забраться с баржи», – послышался чей-то неуверенный голос.
«Нет-нет, – сказал Круг, – я не барочник. Вы все еще не понимаете. Объясню проще некуда. Они, находящиеся на солнечной стороне, видят гелиоцентрически то, что вы, теллурийцы, видите геоцентрически, и если два этих аспекта не удастся каким-нибудь образом совместить, то я, визуализируемый объект, обречен вечно курсировать во вселенской ночи».
«Да это тот, который знает двоюродного брата Гурка!» – воскликнул один из солдат в порыве узнавания.
«Вот и отлично, – сказал Круг с большим облегчением. – Совсем забыл о добром садовнике. Итак, один вопрос улажен. А теперь давайте, сделайте что-нибудь».
Бледный бакалейщик шагнул вперед и сказал:
«У меня есть предложение. Я подпишу его пропуск, а он подпишет мой, и мы оба уйдем».
Кто-то из солдат хотел было отвесить ему оплеуху, но толстый, бывший, похоже, у них за главного, вмешался, заметив, что это дельная мысль.
«Подставьте мне спину, – обратился бакалейщик к Кругу и, поспешно открутив колпачок автоматической ручки, принялся прижимать бумагу к его левой лопатке. – Чье имя указать, братья?» – спросил он солдат.
Они переминались с ноги на ногу и толкали друг друга локтями, никто не хотел раскрывать заветное инкогнито.
«Пиши Гурк», – наконец сказал храбрейший из них, указывая на толстого солдата.
«Пишу?» – спросил бакалейщик, проворно повернувшись к Гурку.
После недолгих уговоров тот согласился. Покончив с пропуском Круга, бакалейщик в свою очередь подставил спину. Чехарда или адмирал в треуголке, кладущий подзорную трубу на плечо молодого матроса (серый горизонт качается, белая чайка делает вираж, но земли не видно).
«Надеюсь, – сказал Круг, – что справлюсь так же хорошо, как если бы был в очках».