Я спрыгнула на землю. Не обращая внимания ни на тон, ни на напряженный взгляд Олега и не в силах устоять на месте, раскинула руки и закружилась, радостно хохоча.
Наконец успокоившись, остановилась. Шагнула к парню.
– Олежка, меня взяли в олимпийскую сборную! Только что узнала!
– Поздравляю, – произнес Олег как-то неискренне.
– Я так счастлива!
– Садись, мелкая, покатаемся, – велел он. Нежно поцеловал меня в лоб и с неохотой отпустил.
Я рыбкой юркнула на переднее сиденье. Вытянула ремень безопасности и попыталась защелкнуть застежку, но не вышло. Вопросительно посмотрела на парня, устроившегося за рулем.
– Машина после капитального ремонта. Все работает как часики. А до этой мелочевки пока не добрался, – невозмутимо пояснил Олег. – Не думал, что тебе страшно ездить со мной.
– Что за глупости? – я фыркнула. – Это не страх. Ремни изобрели для безопасности.
– Их изобрели для спокойствия неопытных водителей и таких маленьких трусишек, как ты, – друг озорно подмигнул. Двигатель грозно взревел, и автомобиль плавно тронулся.
Уверенно лавируя в городском потоке, юноша не отводил взгляда от дороги. Казалось, он полностью ушел в свои мысли. Я же, достав мобильный, нашла нужный контакт и нажала на вызов.
– Слушаю, моя радость, – раздался из динамика родной голос.
– Бабушка, меня взяли, – шепнула в микрофон.
– Умница. Горжусь тобой, – похвалила старушка без тени фальши. – Вечером грандиозный пир закатим. Твоя мучительница ведь приедет?
– Обещала, – я кивнула. Но тут же спохватилась: – Бабуль, какой пир? У меня ж строгие ограничения!
– Обычный. Грандиозный пир для сидящих на сбалансированной диете фигуристок, – она говорила будничным тоном, но я знала – смеется.
– Я тебя люблю, – призналась, не прекращая широко улыбаться.
– И я тебя, девочка. Олегу привет.
Бабушка нажала на отбой связи. Я положила телефон в карман и посмотрела на напряженного парня.
– Тебе привет от бабули.
– Спасибо, – обронил тот. Остановившись на светофоре, повернулся ко мне. – Жень, зачем это все?
– Ты о чем?
Он отвернулся, сжал руль. Светофор сменился на зеленый, автомобиль поехал вперед.
Свернув на Октябрьскую набережную, Олег вновь заговорил:
– Ты с трех лет на коньках. Сколько тебя знаю, двадцать четыре на семь пашешь как проклятая: тренировки, вечные сборы, школа. Ты учишься всему и сразу. Зачем тебе это? Чувство собственного величия не дает покоя? – его голос зазвенел от злости. – Скажи, а что дальше-то? В твоей жизни вообще есть для меня место?! Или после этой твоей олимпиады наши пути разойдутся?! Все, баста?! Можно не надеяться, что выйдешь за меня замуж?!