– Ну что пойдем? – Рома протянул свою ладонь Насте. Она на секунду опешила, но все же вложила свою ладошку в нее.
Впервые Настя пожалела, что живет, так близко от учебного корпуса. Идти до дома было всего минут пятнадцать максимум. Хотелось побыть с Ромой подольше, но в то же время держать его руку и разговаривать с ним было так волнительно. Они вышли на улицу и незаметно для Насти прошли полпути. Все это время она молчала, а Рома рассказывал все подряд: об учебе, о соревнованиях и о чужом городе, в котором он побывал.
– Вот, мой подъезд, – с сожалением сказала Настя.
– Так быстро пришли, – с досадой сказал Рома, не выпуская Настину руку. – Может еще чуть-чуть погуляем? Ты никуда не торопишься? – он с надеждой посмотрел на нее.
– Нет, то есть да… Ой… Никуда не тороплюсь и давай погуляем, – Настя от волнения запуталась в словах и покраснела.
– Отлично! – Рома не скрывал своей радости, он воодушевленно продолжил болтать обо всем на свете, глупо шутя и пытаясь рассмешить Настю.
Сырой сентябрьский день казался уже не таким холодным, каким показался Насте всего несколько часов назад. Серые тучи на небе разошлись и показалось яркое, по-летнему припекающее солнце.
На кухне, зажатый между кухонным гарнитуром и угловым диваном, стоит обеденный стол. Массивный, раздвижной, рассчитанный на восемь персон он слишком большой для этой комнаты и уместиться за ним могут только трое. Я его так редко раскладываю, что каждый раз подолгу вспоминаю, как работает механизм.
Пузырчатая, принявшая форму стола скатерть, сползла до самого пола. Усеянная когда-то нежно-розовыми, а теперь выцветшими до желтизны цветами, местами прожженная до черных дыр, она кокетливо обнажает желтый, ламинированный угол. Из под скатерти выглядывает девственно гладкая поверхность с вандальными черными точками.
На самом краю, рискуя рухнуть в любой момент, стоят две тарелки: одна глубокая, наполненная до краев бежевыми бычками, при взгляде на вторую брови непроизвольно съезжались вместе, а голова отклонялась назад. Каким-то чудом на своем месте остались стоять солонка с перечницей и пустая подставка для салфеток. Возле резной, цельной ножки стола лежат упавшие бутылки, несколько столовых приборов и кружек. Среди всех этих разбросанных вещей сплю я.
Этот образ возник у меня в голове, когда я бросила случайный взгляд на новую тонюсенькую скатерть, которая была выбрана из соображений экономии и не могла скрыть прожженных черных кратеров на поверхности стола. Так выгляжу я и моя квартира, когда в период обострения за мной не присматривает мама.