Когда регистратор закончил выдавать выигрыши. В центр вновь вышел ведущий и выкрикнул:
– Полуфинал! Шанс выиграть очень велик! Всего три бегуна! Два победителя! Трудно не угадать! Делайте ставки! – кричал он, – Тот, кто угадает победителя, получит тройной от ставки выигрыш, если ваш фаворит займет второе место, вы вернете свою ставку. Делайте ставки!
И шум с новой силой наполнил зал.
Регистратор услужливо обменивал гроши на бумажки с именами полуфиналистов.
– Ставки приняты! Участники займите свои места.
Кай поставил коробочку и приоткрыл крышку. Таракан выполз.
«Забег», – скомандовал судья. Дощечка выдернута. И три таракана помчались к финишу. «Беги, беги, беги!»
«Забег закончен!»
Кто-то неистово вскрикнул, толи от радости, толи от разочарования, было непонятно.
Судья громко произнес:
«Финалисты определены! Первым пришел бегун второй беговой дорожки, вторым бегун первой дорожки, бегун с третьей дорожки финишировал последним».
Кай закрыл лицо руками и присел на корточки. Разочарование и обида словно тяжелые камни, привязанные к его плечам опустили его к полу. «Мне нужны деньги», – шептал он не переставая, словно читал молитву, – «Мне нужны деньги». Он не помнил, как его сопроводили из дома развлечений на улицу. Не помнил, как брел к центру Бояра, без устали повторяя одну и ту же фразу: «Мне нужны деньги». Люди шарахались от него в сторону видя помутневший, почти обезумивший взгляд мальчика: «Мне нужны деньги».
Когда Кай пришел в себя он с удивлением обнаружил, что сидит на ступенях ведущих к храму Бога Воды. Солнце отдавало земле свои последние лучи, погружая Бояр в темноту. Кое- где зажигали уличные фонари. «И что теперь делать? Откуда я возьму десять динар?», – спросил он сам себя и по щекам потекли слезы. Он вытер лицо рукавом и глубоко вздохнул. «У меня есть еще пара дней. Выпрошу или украду». Кай встал, отряхнулся и бегом направился к богатому району, сейчас время, когда богатеи возвращаются с кабаков, залитые добрым вином, иногда они бывают щедрыми.
«Помогите, мне нужны деньги. Пожалуйста. Сколько не жалко». Теперь он не отводил глаза, не стыдился, страх за свою жизнь лишил его этих чувств. Страх притупил голод. Он подходил ко всем, и богато одетым, и не очень, к выпившим и трезвым, ко всем, кто встречался ему на пути: «Помогите, мне нужны деньги. Пожалуйста. Сколько не жалко».