– Кто-то до сих пор туда ходит? – искренне изумилась я.
– Как раз и проверите. – вкрадчиво кинул преподаватель. – На этом все.
Резко хлопнув крышкой, но сунул гаджет в портфель и быстрым шагом направился прочь. Весь такой занятой, деловой и до безобразия важный. Меня же начало душить негодование.
– Да, постойте же! Верно дочь сказала, с вами невозможно договориться!
Он притормозил и медленно обернулся, пригвоздив меня тяжелым, нечитаемым взглядом.
– Дочь?
– Да, София Воскресенская – моя дочь.
– Это розыгрыш?
– Нет…
Он многозначительно посмотрел на пропуск, которую я нервно теребила в руках. Пришлось, признаться в нашей маленькой диверсии.
– Мы с ней немного похожи, поэтому меня и пропустили.
Наглец бесцеремонно выхватил из моих рук кусок пластика и пристально вгляделся в фото, затем бритвенно-острый взгляд прошелся по моему лицу, волосам, фигуре, не забыл и про безымянные пальцы. Темные брови грозно нахмурились.
– Вы видели на входе табличку детский сад? Может быть, гимназия? Все верно, там написано Московский Государственный Институт Международных Отношений. Ин-сти-тут. – как для дебилки повторил он по слогам, чем еще больше выбесил меня.
Напомнив себе, что я давно не студентка и вообще старше заносчивого препода, я распрямила плечи.
– У меня нет проблем со зрением, если вы об этом. С интеллектом тоже, так что ваш непревзойденный сарказм я оценила. – я очень старалась быть убедительной, что весьма непросто, когда собеседник возвышается над тобой на две головы. – А теперь можно сказать? София недавно пережила развод. В смысле мой и ее отца. Для нее это закончилось глубокой эмоциональной травмой. – она бы со мной поспорила, конечно, но ведь немного сгустить красок, не помешает. – Ваш предмет напрямую связан с семейными отношениями. Она старается, как может, невзирая на внутренний конфликт. Немного понимания с вашей стороны, и уверяю, она станет лучшей студенткой. Дайте ей немного…
Закончить мне не удалось. Видимо, окончательно устав от моей болтовни, собеседник плавно откинул голову назад и медленно размял шею. Честно, это выглядело угрожающе. Словно огромный боец готовился к финальному раунду и решал для себя – прибить сразу или пусть помучается. Все внимание резко переключилось на мощную шею – крепкую, жилистую, как у боксеров. Закончив гипнотизировать меня своими плавными, тягучими движениями, мужчина вновь пригвоздил темным гипнотическим взглядом.