– Рау-у-уль! Просыпайся, сынок! – нежный и приятный голос матери окончательно смыл все мои мысли о продолжении сна – Обед вот-вот будет готов. И отца сходи позови, пожалуйста!
– Сейчас, мам… – лениво отозвался я, поднявшись со своей кровати.
Тело, что-ли, размять… Пожалуй, лишним не будет. Заодно, пока разминаюсь, прикину, что ещё можно попросить отца заменить в плане мебели в моей комнате. Всё таки она у нас последняя в списке по ремонту.
Взгляд тут же невольно съехал на прикроватную тумбу, которой уже триста лет в обед – вся обшарпанная и побитая жизнью. Хорошо хоть ящики для трусов и носков ещё вполне себе сносные, иначе несдобровать было бы моей одежде… Но ставить на неё что-либо я не решусь. Всё же, страшно, что она развалится. Шкаф с одеждой вполне себе целый, кровать вообще недавно была куплена на рынке… Ну и, в целом, моя комната как комната, была стандартной, просто большинство вещей у меня были уже еле-еле живые, так как она жила ещё со времён моего деда. Ну и, кроме описанной выше мебели, у меня ничего не было, разве что ковёр коричневого цвета из шкуры лежит на деревянном полу. Тоже недавно купили на рынке.
Закончив разминку из растяжки своего тела, отжиманий и приседаний, подошёл к шкафу и открыл дверцу.
И что бы мне выбрать из одежды? Хотя, дурной вопрос, учитывая, что у меня толком ничего такого, кроме серой рубахи и коричневых брюк с двумя парами калигов и нет, да и не нужно оно мне. Кстати, как там поживает моя мускулатура? Ещё раз спасибо отцу за то, что помог мне установить зеркало с внутренней стороны дверцы шкафа.
Ростом примерно метр семьдесят три, плюс минус сантиметр. Чёрные волосы с лёгким ёжиком и коричневые глаза с малость змеиным вырезом. Лицо немного квадратное, но красивое, по крайней мере наши деревенские девушки так говорят, с чуть кривым носом-картошкой и густыми бровями. Плюс-минус стандартное телосложение, разве что жира всё ещё больше, нежели мышц, хоть и последние уже хорошо видно, почти даже массивный рельеф получается. Ну и всё, пожалуй. Разве что, у меня ещё родинка под левым глазом небольшая, но я уже привык забывать про неё.
Закончив самолюбование, быстро надел на себя свою серую рубаху да брюки с калигами, после чего с улыбкой на лице вышел из комнаты. В глаза сразу же бросилась соблазнительная дверь в кладовую комнату. Собственно, эта комната была последней на втором этаже. Первой, разумеется, была моя.