Разумовский едва слышно вздохнул и взглядом указал на выход – даже не стал командовать положенные в таком случае «вольно» и «разойдись». Остальные гости тоже вдруг вспомнили, что у них есть какие-то срочные дела за пределами гостиной. Единственным, кто мог поставить Морозова на место, был я…
Лет этак одиннадцать назад. Но теперь мне оставалось только пообещать себе снова дослужиться до главы Совета и показать старику, где зимуют членистоногие. И двинуться к дверям, на всякий случай козырнув куда-то в пространство. Соседи по блоку уже ушли вперед следом за Разумовским, радостно разглядывая медали друг на друге, а я чуть задержался – дождаться Олю, которая о чем-то шушукалась с Елизаветой.
Со злополучного бала мы так и не виделись – в Корпусе резко повысили бдительность, и сбежать в город даже проторенными тропами теперь было непросто. Да и переписка стала совсем уж нерегулярной и какой-то… какой-то полуофициальной, деловой. Я и раньше не злоупотреблял скобочками, смайликами и прочей милой дребеденью, а теперь они почти исчезли даже из Олиных сообщений. Вместе с селфи, которые хоть как-то скрашивали тягучий курсантский быт.
Черт, да я обрадовался бы и обычному человеческому «скучаю»!
Хотя скучать ей наверняка не приходилось.
– Значит, титулярный советник? – поинтересовался я, когда мы через галерею вышли обратно к аванзалу и парадной лестнице. – И по какому же ведомству?
– А это имеет значение? – Оля улыбнулась и взяла меня под руку. – Должны же у девушки оставаться хоть какие-то секреты.
– Может быть. Интересно, чего еще я о тебе не знаю?
– Какая разница, моряк? – Оля скользнула ладонью по кителю и вдруг легонько ущипнула меня чуть пониже спины. – Много будешь знать – скоро состаришься.
– Оу! – усмехнулся я. – У кого-то игривое настроение?
– Ты даже не представляешь насколько. Кстати, я знаю тут пару укромных местечек, куда обычно не заглядывает прислуга… Но туда мы, к сожалению, пойдем в другой раз. – Оля вытянула руку, указывая вперед и вниз. – Не стоит заставлять дедушку ждать.
Знакомую фигуру в зале с колоннами я заметил, как только мы свернули на нижний пролет, – но и не предполагал, что его сиятельство пожаловал в Зимний не повидать внучку, а именно по мою душу.
– К тебе, к тебе, – улыбнулась Оля. – А вот я в этой беседе, полагаю, лишняя.