– Попробуй другую, – сказала она, глядя на снимки вдоль стены.
Мартин стоял чуть позади, будто даже дыхание затаил. Он боялся подойти ближе. Или боялся того, что может увидеть. Гул постепенно стих. Фотография в руках Эда снова стала обычной. Но теперь они знали – рамка "живая". И она не позволит собрать себя из чего попало. Они двигались вдоль стены медленно, как по минному полю. Мия поднимала снимок за снимком, всматриваясь в них, будто искала не изображение, а чувство то самое, нужное. Но даже у неё всё сливалось: лестницы, тени, обрывки лиц, обои, которые будто плавали. Эд снова попытался, фотография с расплывчатой фигурой в кресле. Рамка не приняла её. Звук, почти как глубокий вздох, прошёл по полу. Фотография в руках стала холодной, неприятной на ощупь.
– Не та, – Мия покачала головой.
– Может, это не важно? – Эд выдохнул. – Может, вообще не надо ничего собирать?
Мартин вдруг всхлипнул. Почти беззвучно.
– Надо, – сказала Мия. – Просто мы ещё не поняли, как.
Она подошла к другой фотографии. Там был только кусок ковра, еле видимый угол шкафа и тень, похожая на край чьего-то уха. Её рука потянулась, но что-то внутри остановило. Она обернулась к Мартину. Мартин замер. Он смотрел в сторону, туда, где фотографии висели чуть ниже, почти у самого пола. Его глаза стали широко раскрытыми, губы чуть дрожали.
– Мартин? – тихо окликнула Мия.
Он не отреагировал. Медленно, с необычной сосредоточенностью, опустился на корточки и протянул руку. Снимок, зажатый между двумя другими, был почти неприметным, немного мятый, края выгорели, а изображение словно плыло, будто смотрели на него сквозь стекло с каплями. Мартин прикоснулся к нему с осторожностью, как будто боялся вспугнуть что-то живое. Вытянул. Посмотрел. И вдруг прошептал:
– Вот…
Эд с Мией переглянулись.
– Вы думаете, это оно? – Эд подошёл ближе.
Мартин кивнул. Удивительно уверенно. И, не дожидаясь, протянул фотографию Мие. Она взяла снимок. На нём была часть старого окна, чуть приоткрытого, с ржавыми петлями и цветочной занавеской. Простая деталь, но в ней было что-то настоящее. Тёплое. Мия шагнула к рамке и, не раздумывая, вложила фото внутрь. Мия застыла, глядя на рамку. Она больше не мигала. Не отталкивала. Снимок лёг ровно, как кусок мозаики. Как будто он всегда был частью чего-то большего, просто потерялся.