Олег Дмитриевич, облачённый в спортивный костюм, сидел в гостиной с бокалом коньяка в руке, читал газету, когда вошла его супруга Аделина Карловна и сообщила, что собирается проехаться по магазинам. Олег Дмитриевич хотел сказать, что в данный момент лучше избегать лишних поездок, особенно под вечер, но заметив, что женщина взвинчена, решил воздержаться от советов, а только спросил: – Куда конкретно ты едешь и на сколько?
– Не знаю на сколько! – резко ответила Аделина Карловна, проверяя содержимое своей сумочки. – Заеду в «Меркурий», потом в центральный рынок, там пройдусь по магазинам, ещё в «Москву». Мне надо нервы успокоить. До сих пор не могу от свадьбы отойти.
Олег Дмитриевич про себя отметил, что его жена хоть в костюме от Шанель, хоть в банном халате выглядела, как королева: горделивая осанка, правильные черты лица, стальной взгляд тёмно-карих глаз, копна чёрных вьющихся волос. Жаль, что годы нельзя было остановить и она уже не та заводная девчонка, с которой он познакомился двадцать лет назад в театре. Теперь она являлась директором этого самого театра, красила волосы и устраивала дома «Чеховские вечера», изрядно надоевшие ему особенно в последнее время. Причиной её нервозности являлся сын, и это отнюдь не благотворно отразилось на внешности супруги. Появились круги под глазами, начала постоянно срываться на окружающих.
– Не волнуйся, Владислав сейчас в безопасности и там за ним приглядят, – постарался ободрить её Олег Дмитриевич и посоветовал: – Семёна с собой возьми. Так мне будет спокойнее.
– Хорошо, – кивнула она и зашагала по лестнице вниз. В холле она сказала что-то Семёну – двухметровому верзиле в сером костюме, который являлся личным телохранителем Олега Дмитриевича и они вместе вышли через запасной выход, ведущий в гараж на цокольном этаже.
Олег Дмитриевич, глядя ей вслед, взял со стола рацию и вызвал первый пост, что располагался в КПП: – Эй, там! Приём. Моя жена едет по магазинам с Семёном. Предупредите меня, когда она будет возвращаться. Поняли?! Немедленно доложить, когда она подъедет к воротам!
С поста ответили, что доложат. Олег Дмитриевич проследил, как новенький чёрный Мерседес Е-класса W210, принадлежащий его жене, выезжает из подземного гаража в цоколе здания и направляется к въездным воротам. По его расчётам жена пробудет в магазинах не менее двух часов, а значит полно времени. Олег Дмитриевич допил коньяк, поставил пустой бокал и спустился на первый этаж. Горничная – субтильная девушка Лиля восемнадцати лет пылесосила ковер в гостиной на первом этаже. Она быстро испуганно взглянула на него и вернулась к работе. Олег Дмитриевич прошёл через столовую на пустую кухню, где на плите что-то булькало в жаровне и далее в небольшой коридорчик. Там ещё четыре двери вели: одна – в холл, вторая – через тамбур на улицу, третья – в гардероб для персонала и четвёртая – в кладовую кухни. Он заглянул в гардероб для персонала, а затем в кладовую, где и обнаружилась кухарка Галина Пермякова, которая исполняла роль Груньки в «Чеховских вечерах» его супруги. Кухарка стояла на небольшой стремянке и передвигала что-то на верхних полках. Её белый халат задрался, демонстрируя полные ноги девушки. В эту секунду она напомнила ему их домработницу Лену из детства, которая приглядывала за ним и маленькой сестрёнкой. Она была такой же: полные голени, пышные бедра и выдающийся зад. Он сполна смог оценить все части её тела, наблюдая за домработницей в ванной комнате. Та имела обыкновение оставлять дверь душевой приоткрытой, когда мылась, используя дорогие косметические средства для душа, принадлежавшие его маме, пока родителей не было дома, а они с сестрой играли в гостиной. А потом сестрёнка настучала матери, что он подглядывает. Его наказали, а Лену уволили, и ему осталось только вспоминать те прекрасные эротические шоу. И вот теперь, глядя на кухарку на стремянке, Олег Дмитриевич почувствовал невероятный подъём, как тогда в детстве и потянулся к ней, коснулся голеней, скользнул выше под халат по бедрам и впился пальцами в полные ягодицы. Девушка даже не вздрогнула. Она ждала его, поэтому не стала надевать трусы. Она делала вид, что ничего не происходит, продолжала двигать банки на полке, пока он неистово целовал ей ноги. Потом Галина повернулась с лукавой улыбкой и прошептала: – Олежа, ну что ты делаешь, а если кто-нибудь зайдёт?!