– Ну вот, – расстроилась та, – а я уже думала узнать что-то новенькое про себя…
– Мы узнаем! – тут же встрепенулся Тритон, – мы обязательно узнаем! Вы очень интересная команда! Шаман, невероятно сильная фурия, загадочная, неподвластная моему дару женщина… мы все можем работать вместе, как друзья, как свободные люди! – торжественно провозгласил он.
– Ну, раз мы свободные люди, – сказал я осторожно, – тогда, можно мы отсюда просто уйдём?
– Нет! – резко рявкнул Тритон, и звук эхом отразился от сводов, а между его зубами мелькнул раздвоенный язык рептилии.
5. Вечер перестаёт быть томным
– Ну вот, а говоришь свободными людьми, – философски заметил я.
Ситуация принимала странный оборот. Я заранее пытался предугадать, что нас ждёт, но такой вариант мне в голову не приходил. Нас пытались завербовать, но выбора особого не предоставляли. Присоединяйтесь по-хорошему, или огребёте по-плохому. Если держать в уме пару десятков фурий, которые должны были находиться где-то неподалёку, то огрести по плохому у нас все шансы были.
– Будете свободными, если присоединитесь, – прошипел Тритон.
– У тебя не возникает никакого когнитивного диссонанса, когда ты это говоришь? Просто твоё предложение отрицает свободу выбора как таковую! – сказал я.
– Я могу терпеть и договариваться, но лучше меня из себя не выводить! – снова прошипел Тритон.
Сущность рептилии рвалась из него наружу. Слово «рептилоид» заиграло для меня новыми красками. Да, я слышал теории про якобы живущую среди людей другую расу. Но все байки умерли после магопокалипсиса, а теперь вот, имели шанс на новое возрождение.
Магия всех меняла. Иногда просто до неузнаваемости. Многие существа, появившиеся на земле, когда-то были людьми. И почти всегда, мутация свидетельствовала о том, что с человеком что-то не так. Есть у него какая-то патология. Если Тритон постепенно начинал обретать черты рептилии, значит, его глубинная сущность была не до конца человеческой. А иметь дело с такими я, честно говоря, опасался.
Даже если бы он не имел этих признаков мутации, я бы вряд ли согласился на его предложение, но теперь, когда он не удержался и вскрылся, наше сотрудничество было исключено. Были и другие факторы, которые я решил озвучить.
– Мы были наверху в цехе для расчленёнки. Гуманизмом ты не страдаешь, – сказал я, – да и с фуриями ты обращаешься очень жестоко! Это то, что на поверхности. Если копнуть, то, скорее всего, мы найдём и другие скелеты в твоём шкафу.