– Ой, здравствуйте, доктор, проходите! Вот, тапочки в шкафу возьмите! Вы прям как раз к вечернему чаю! И Дормидонт Иванович сейчас вернётся!
– А? – замерла Таня и выронила из рук полусапожки.
– Ты же говорила, что она одна будет, – прошипел ей на ухо Толик, готовый обуться и сбежать.
– Супруг мой, забыли, – выглянула из комнаты старуха и показала в улыбке ряд зубов: протез старый, но качественный. – Проходите на кухню! Доктор, руки помыть вот там можно.
Симонова толкнула его крутым бедром, пока вода шумела в раковине:
– Не ссы, муж – не внук, чего переживать!?
В конце коридора дубовым гробом возвышались напольные часы, их стрелки музыкально отстукивали секунды, механизм гулко гудел где-то в деревянных недрах, а маятник мерно покачивался. Гости прошли мимо тикающей башни, с опаской чуть скользя в матерчатых тапках.
Толик окинул любопытным взглядом кухню, по-модному объединённую со столовой: только на полу рабочей зоны – желтоватая каменная плитка, а обеденная группа стояла на узорчатом паркете тёплого солнечного оттенка. Направо от входа вдоль стены – кухонный гарнитур в классическом стиле: с молочно-бежевыми филенчатыми фасадами, матовыми стёклами в шкафах и золотистыми ручками.
«Всё такое чистенькое! Интересно, как часто к ним ходит уборщица, самим-то, наверное, уже так не намыть, сил не хватит?».
Большой полированный ореховый стол овальной формы с незавершённой сервировкой. Вокруг стола – шесть изящных стульев на изогнутых ножках того же светлого дерева, с высокими спинками и мягкими сиденьями из бордовой ткани. Демидов осторожно присел и, чувствуя пружины под задом, украдкой протёр рукавом край столешницы, боялся, что от пальцев останутся следы.
Такого же тёмно-красного цвета – длинные драпировки штор на окнах. Тут же выделена гостиная зона – диван, два кресла в бархатной обивке насыщенного вишнёвого цвета. В полукруглом эркере четыре терракотовых горшка: на метровых деревцах Толик разглядел миниатюрные недозрелые лимончики.
Хозяйка суетливо расставляла на льняных салфетках с вышивкой чайные пары из просвечивающего фарфора. Шумел и мигал лампочками в углу на рабочем столе белоснежный электрочайник.
Демидов оглядывал высокие потолки, изогнутые линии подвесных конструкций с подсветкой. Блики от многочисленных светильников весело плясали, отражаясь в лакированном паркете и полированных завитушках на мебели.