– Спасибо.
***
Возвращаюсь домой и улыбаюсь, ощущая офигенный аромат свежесваренного борща. Аж желудок сводит.
– Галчонок, – захожу на кухню и расплываюсь в улыбке. – Ты моя самая большая любовь.
– Не подлизывайся, – ворчит она беззлобно. – Мой руки и за стол.
Послушно исполняю. Сажусь и жду, захлебываясь слюной. Передо мной появляются тарелка супа, сметана и хлеб. Душу готов продать за этот борщ. Нереально вкусно.
– Ну что там в школе? Взяли? – Галина Ивановна садится напротив.
– Да. В понедельник первый день, – с набитым ртом отвечаю я.
– Ну и отлично. А теперь расскажи, как ты собрался жить?
– Галчон… – с упреком смотрю на нее. Не ожидал, что начнет отговаривать. Даже аппетит пропадает.
– Я, между прочим, серьезно, – хмурится она и смотрит в окно отрешенным взглядом. – Вильнуть хвостом и уйти от отца – это, конечно, здорово. Но дальше-то как-то надо жить. На что-то, в конце концов.
– Есть у меня пара идей, – вздыхаю и отодвигаю пустую тарелку в сторону. – Пока думаю, как реализовать. Комп нужен, без него тяжко.
Галина Ивановна уходит в коридор и возвращается с сумкой.
– Вот что, хороший мой, – достает из нее небольшую пачку денег и кладет на стол. – Вот я тут скопила…
– Нет, что ты, я не возьму, – качаю головой и отодвигаю деньги обратно. Я, конечно, сволочь, но не до такой степени и не со всеми. Как я могу забрать последние деньги у пожилого человека?
– Не спорь, – настаивает Галина Ивановна. – Это мое решение.
– Так нельзя.
– Да брось, мне все равно тратить некуда, – фыркает она. – А ты купишь себе компьютер. Ты парень умный. Кто бы что ни говорил, а я знаю тебя очень хорошо. Мария успела заложить в тебя нужные качества, и я уверена, что ее воспитание даст свои плоды.
– Спасибо, – шепчу и тру глаза, которые так некстати начинает щипать.
– Ну все. Мне пора. – Галина Ивановна обнимает меня. – Еды я тебе наготовила. На несколько дней должно хватить, а потом вернусь и еще что-нибудь приготовлю.
– Отец знает? – внезапно напрягаюсь я.
– Что ты, конечно нет, – отмахивается она. – Я отпросилась к врачу…
Сомневаться в ее словах не приходится. Да и зачем меня обманывать, я все равно узнаю правду рано или поздно.
– Сильно лютует? – усмехаюсь я.
– Ждет, когда ты одумаешься и вернешься, – улыбается Галина Ивановна.
– Не будет этого, – цежу сквозь зубы и стискиваю кулаки что есть силы. Сдохну, а не вернусь к нему. Из-за него все в моей жизни кувырком. Не хочу больше знать эту мразь.