И в журнал, толстый, многостраничный, я записываю то, что было раньше. То, что было во вневременности и даже до нее. Вдруг дар помнить прошлое со мной не навсегда и однажды иссякнет, а врата прошедшего закроются для меня навеки? Тогда останутся мои свидетельства. Живое доказательство того, что все было. Так я сохраню минувшее. А там было много такого, чего я не хотел бы забывать. И даже то, что я с удовольствием подверг бы забвению, тоже нужно сохранить. Ведь это и есть моя жизнь длинною в десять тысячелетий. И она достойна того, чтобы ее запомнить.
Глава вторая. Что я помню?
Что я помню? Каково мое первое воспоминание об этом мире? То самое, которое легло на белый лист чистого разума, мой первый взгляд на Вселенную из крохотного тела маленького существа, именуемого человеком. Я закрыл глаза и позволил пальцам пролистать журнал до первой страницы, которую прикрывала обложка, охраняющая тайны моей прошлой жизни. А едва различимая яркая искорка пронеслась сквозь время и пространство туда, к самому началу.
Не нужна машина времени, чтобы путешествовать в прошлое. Оказаться у истоков можно и без сложных технических средств, достаточно просто идти к самому себе, к тому моменту, который запечатлен в самой глубине твоего разума.
Вот я открываю глаза и вижу стального цвета потолок, распахнутое окно, обрамленное колышущимися от ветра прозрачными занавесками. Все мутное, расплывается, не в фокусе. Глаза младенца несовершенны и потому я не в состоянии навести резкость, щурюсь, словно близорукий. Пройдет всего несколько лет – и я без труда буду видеть сокола, присевшего отдохнуть на ветке метрах в пятистах от меня. Но пока что впечатления от мира смутные, немного смазанные.
И меня это пугает. Я совсем маленький, а все вокруг несоразмерно большое, даже огромное. Я чувствую себя неуютно в колыбели, открытой со всех сторон, незащищенной. Не могу понять, что за штуковина висит у меня над головой и медленно движется по кругу, издавая непонятное и оттого страшное позвякивание.
Крошечный носик морщится, едва различимые белесые брови ползут вверх по маленькому лбу, кровь приливает к лицу. Я уже почти собираюсь заплакать, но вдруг в поле зрения появляется что-то новое. Это что-то оказывается очень близко к лицу, ближе, чем все остальное. И сосредоточившись, я понимаю: это рука. Мамина рука. Мамин запах запечатлелся в моей памяти сразу, я узнаю его безошибочно.