– Философ Александр Зиновьев, критиковавший советский строй, и за это высланный из СССР, заявлял: «Солженицын как мыслитель есть абсолютное ничтожество. А в смысле понимания реальности – стопроцентная концептуальная фальсификация». При упоминании о репрессиях, все ссылаются на Солженицына. Но откуда он взял такие цифры?! Им нет ни одного документального подтверждения. 1 февраля 1954 года из МГБ Никите Хрущёву была подана справка о репрессиях.
Барсков расстегнул свою папку, достал футляр для очков и листок бумаги.
– В этом документе было указано, – Андрей Анатольевич надел очки, – число осуждённых за контрреволюционные выступления и антигосударственную деятельность коллегией ОГПУ, тройками НКВД, Военной коллегией и военными трибуналами за период с 1921 по 1954 годы составило 3777380 человек. Из них приговорённых к высшей мере наказания: 642980 человек, к лишению свободы 2369220 человек, на высылку и в ссылку отправлены 765180 человек.
– С официальным документом не поспоришь, – кивнул я. Разведя руками, добавил: – Но Солженицын не имел возможность получить статистически данные, он ссылался на свои лагерные наблюдения. Вы же не можете отрицать самого факта репрессий?!
– И не собираюсь, – вздохнул Барсков. Он положил листок с цифрами в папку: – У нас мажут чёрной краской то время, называя палачами всех сотрудников НКВД и МГБ. А ведь у многих жертв репрессий, у самих были руки по локоть в крови, и вред нашему государству они принесли немалый. Но, к сожалению, были и сотни тысяч безвинно осуждённых, много тех, кто понёс за свои деяния несоизмеримо жестокое наказание. Это беда того времени.
– Вот видите, вы признаёте справедливость моих аргументов! – я хлопнул себя по коленке.
– Отчасти, – кивнул Барсков. Он улыбнулся: – Но давайте вернёмся к Александру Исаевичу Солженицыну, названному вами: «Совесть нашей эпохи». Во время войны он служил в артилерии. Командовал батареей звуковой разведки. Эти подразделения, хотя находились во фронтовой полосе, но не на передовой. В атаки Александр Исаевич не ходил. Так как артиллерийских орудий под командой Солженицына не было, обстрелам и бомбёжкам не подвергался. Жизнь на фронте у него была спокойной. Я это имею право говорить, так как почти всю войну прослужил на передовой в штрафной роте.