– Макр знал, что это уже вот-вот наступит, но всё равно для него кровь оказалась полной неожиданностью. Он очень тревожится, забился в дальние норы и никому не показывается.
– Кровь всегда неожиданна. Ты понимаешь, что это значит? – не меньше Макра разволновался Аяк. – Мы с тобой следующие!
– Да, – легко согласилась Ушу. – Перед нами никого не осталось.
– Но ведь ты не готова?
– Наверное, – на этот раз она не стала отрицать очевидный факт.
– Ты не сможешь сама выбирать носителя! Это ясно – у тебя слабые способности. Но, Ушу, где вероятность того, что кто-то из носителей вообще обратит на тебя внимание? И даже если это случится, передавить его сознание ты не в состоянии, он полностью подчинит твой разум!
– Так и будет.
Аяк не мог объяснить почему, но за Ушу он беспокоился больше, чем за себя. И в тоже время обречённость Ушу доводила его до бешенства. Он снова начал злиться и попытался в который раз достучаться до её рассудка, вызывая страх перед мрачной перспективой.
– Если ты не ассимилируешься, то погибнешь. Твоё высохшее тело будет лежать в лесу, напоминая остальным, что происходит с теми, кто не борется за себя и забывает слова Хорхе!
– Я уйду далеко. За границу леса, туда, где всегда лежит песок, и где меня никто не найдёт, – вдруг сказала она, и у Аяка предательски дёрнулась щека.
– Но почему, Ушу?
– Наверное, потому, что я слабая особь.
– Так ведь это ты только сейчас такая, а стоит тебе ассимилироваться с триэктором или будвизером, и ты станешь куда сильнее остальных. Мы все будем тебя бояться!
– Такие носители мне тем более не по зубам, – вздохнула Ушу, давая понять, что в определение «слабая особь» она вкладывала куда более широкий смысл, чем отличающееся от жилистого тела Аяка собственное хрупкое телосложение.
– В таком случае, ты могла бы попытаться покорить сорокапута. Хранитель Хорхе говорит, что он хрупкий, но как носитель очень жизнеспособный. И передавить его мозг не так уж и сложно.
– Признаться, он у меня вызывает омерзение.
– Тебе не угодишь! Все носители хороши. Они дают нам возможность сохранить жизнь, – Аяк обиженно отвернулся, но затем решил дать волю чувствам и наговорить Ушу гадостей. – Да, ты права, ты никуда не годная особь. Ни один носитель даже не принюхается в твою сторону! Будешь валяться в пустыне, а я, если тебя найду, то и не подумаю остановиться, чтобы вспомнить над твоим высохшим телом, сколько раз я призывал тебя заняться обостряющими упражнениями! Сколько раз я уговаривал тебя идти в лес, чтобы незаметно следить за носителями?! Сколько раз я бесполезно пытался научить тебя основам тогу?! Но ты меня не слышишь! Разве не так?