Я хочу открыть эту дверцу. Я не хочу ее открывать.
Задолго ли до той ночи она перестала спать?
Я стою, уставившись на дверцу чулана и глядя сквозь нее в пустоту. Почему она говорила, что я сойду с ума? Потому что сама была безумна. Это ее безумие говорило. Я почти что смеюсь над этим. Звучит это как в мультфильме доктора Сьюза[3]. Тем не менее я еще какое-то время продолжаю пялиться на дверцу. Кроме нее, я ничего не вижу, как будто в ней заключен весь мир, вся Вселенная и больше ничего на свете не существует. Господи, как я устала.
Ногу неожиданно сводит судорогой, и я выпрямляюсь, тихонько охая от боли. Когда немного отпускает, я вешаю на место куртку Хлои и отпиваю глоток своего травяного чая. И тут же в замешательстве делаю шаг назад. Жидкость в чашке холодная и подернута пленкой. Но этого не может быть. Чайник вскипел. Я это помню. Тысячи иголок и булавок втыкаются в мою онемевшую ногу, и судорога сходит на нет. Я перевожу взгляд обратно на дверцу чулана, потому что в голову мне приходит единственно возможный вывод. Чай остыл, пока я пялилась на эту дверцу. Мне казалось, прошла пара минут.
Но сколько же времени я на самом деле провела здесь?
Девять дней до дня рождения
Я допиваю третью чашку кофе, ощущая в себе до того странную смесь нервозной энергии и жалкой немощи, что даже не могу точно сказать, я ли смотрю на своих домочадцев через призму собственного дурного настроения или это они с утра ведут себя так же угрюмо, как я.
Хлоя спустилась к нам на целых пять минут, пока писк текстового сообщения не заставил ее вихрем взлететь обратно – неприятности в раю ее юности.
Весьма вяло поприветствовав нас, Уилл сидит за кухонным столом, тихо и сосредоточенно склонившись над своим альбомом, и что-то рисует. Он закрывает свой рисунок и не дает мне взглянуть.
– С тобой все хорошо, обезьянка? – Уилл не поднимает глаз. Что-то и в самом деле случилось. – Бен напугал тебя вчера?
А не было ли в школе подобных инцидентов с участием Бена? Столкнуть маленького ребенка с батута – довольно агрессивное поведение. Что, если это всего лишь звено в длинной цепочке, что, если это буллинг?
– Не задавай ему наводящих вопросов, – Роберт, вернувшись из сада, отставляет в сторону пустую кружку и тарелку из-под тоста. – Он наверняка уже обо всем забыл. – Роберт еще в халате, немного помятый после полноценного ночного сна.