– Тук-тук-тук, – слышу скрип открывающейся двери и замечаю Савелия, входящего в комнату невесты. – Бля, ты просто кайфовая, – восторгается он в своей привычной манере.
– Сава, тебя не должно быть здесь, – возмущаюсь я. – Это плохая примета – видеть невесту до свадьбы.
– Моя малышка верит в приметы? – он подходит ко мне, обдавая слишком резким запахом парфюма.
Притягивает меня за талию к себе и склоняется к губам, но я уворачиваюсь от его поцелуя.
– Помада, – говорю спокойно.
– Милаш, ну что ты такая холодная сегодня, малыш? – Сава разворачивает моё лицо к себе за подбородок. – Осталось совсем немного, и ты будешь моя. Тогда я сотру эту помаду и не разрешу её наносить, пока не насытюсь тобой.
– Савелий, уйми свои хотелки, – стараюсь говорить бодро, но как же мне противно от этих слов. – Мы здесь будем не одни. Не смущай моего дедушку.
– Я сделаю всё за закрытой дверью, – выдыхает он мне в шею и оставляет на ней мокрый поцелуй. – Думаю, без нас переживут пятнадцать минут после регистрации.
Молчу и улыбаюсь Саве, а у самой брезгливость поднимается тошнотворным комом к горлу. Пятнадцать минут… Может, Владуся и Дуся правы? Я совершаю ошибку?
Смотрю на Саву и не понимаю себя. Он не урод и не дрыщ, как называла моих прежних ухажёров Владуся. Красивый, даже смазливый, но у него всегда только пятнадцать минут. Это мерзко, наверное? Но я рада, что меня никто кроме моих тараканов не слышит.
– Всё, я побежал, малышка, – Сава больно прикусывает мочку уха и идёт на выход. – Я буду в чёрном, – подмигивает он мне, а я хочу передёрнуть плечами, но держусь.
Никому не нужно знать, что у меня творится на сердце. Я не могу разочаровать свою семью. Они меня любят и всегда поддержат, но за все свои решения нужно нести ответственность.
Я помню эти слова. Мне их часто повторял папа. Только он говорил их мне в отношения моего будущего мужа. Но я слишком близко приняла их к сердцу.
Почему Савелий? Почему именно он? Ответ до банальности простой и одновременно аморальный. Но так мне не будет больно.
Если он будет мне изменять, я не буду плакать. У меня ничего не будет болеть, потому что я ничего не чувствую к нему кроме минимальной симпатии.
Так погружаюсь в мысли, что пропускаю, как в комнату снова входят. Вот только в этот раз это точно не Савелий. Волоски на коже становятся дыбом, вибрируя от энергетики того, кто вошёл.