В квартиру мы поднимаемся молча. Дверь Влад открывает сам, пропускает меня вперёд, а потом захлопывает её, оставляя меня одну.
Смотрю на полотно закрытой двери и не понимаю, что происходит.
– Горько, Милаш, – шепчу в пустоту и сползаю по стенке на пол, давая волю слезам.
***
Закрываю её в квартире и уезжаю. Знаю, что сможет найти выход и сбежать, но уверен, что не станет.
Блядь, это просто вынос мозга. Предел всего, что я творил когда-либо. А творил я много.
Пытаюсь прислушаться к себе, но чувствую только дикий стояк между ног. Член уже болит, потому что постоянно упирается в железную молнию ширинки. А вот в башке полный штиль.
Останавливаюсь на светофоре и, пока жду зелёный, смотрю на кольцо на своём пальце.
А ведь я клялся, что никогда не женюсь. Никогда и ни на ком! Прожив детство как бродяга, никому бы не пожелал такого. Да и какой из меня отец может быть? Кого может воспитать тот, который сам никогда не знал заботы и родительского воспитания.
Но нужно же мне было купить эту ебучую квартиру и встретить её.
Светофор загорается зелёным, толкая меня вперёд. Я мог бы остаться с Миланой и заказать доставку на дом, но не настолько я жесток. Сдержать себя в её присутствии, оказывается, стало ещё сложнее, чем раньше.
А ещё в башку постоянно назойливо лезут фантазии, как она стонет под тем чмырём.
Сука, если он хотя бы пальцем её трогал, закопаю его!
На панели загорается номер, который заставляет моё сердце сжаться от ненависти. Вероятно, Милана испытывает ко мне то же самое.
– Что нужно? – принимаю вызов и, не здороваясь, сразу перехожу к делу.
– А как же поздороваться с мамой, сынок? – охрипший и уже поддатый голос матери бесит.
Молчу, слушая её сопение. Нет ничего к ней. Даже благодарность за то что родила, которую пытался сохранить в себе, истлела тогда, когда мать сделала самый страшный поступок в жизни.
– Скинь денег, сын, а то у меня всё закончилось, – просит она.
– Я тебе переводил две недели назад, – отрезаю ледяным тоном. – Следующий перевод поступит тебе через две недели.
– Я не могу столько ждать, – взвивается мать. – Или ты хочешь, чтобы твоя мама с голоду умерла?
– Я всё сказал, – отрезаю и отключаюсь.
Почему именно сегодня она решила позвонить? Нахера портить всё?
Но воспоминания, как назойливые мухи, лезут в голову, разжигая ненависть к себе и к своим собственным желаниям.