Если чума зацепила, то семья вымирала, зачастую, полностью, если нет, то так и жили небольшими группами в изоляции до самой поздней осени, пока эпидемия не затухнет сама собой.
– А почему у степняков эпидемия развивается по-другому? – поинтересовался Костуш.
И вновь услышал про великого учёного по имени Готес, того самого, который создал артефакт, ментально связывающий ученика с учителем. Он же скрестил двух копытных: лошадь с верблюдом, получив в результате ковера.
Где-то лет сто назад, мэтр Готес пытался создать лекарство от чумы по приказу правящей тогда императрицы, и, конечно, в первую очередь, для защиты семьи самой императрицы. Кое-что сделать ему удалось.
Готес разработал снадобье для её уже взрослого сына. Лекарство было строго индивидуальным, подобранное конкретно для старшего сына императрицы, но принц, приняв лекарство, всё же заразился и заболел чумой.
Несколько человек из окружения тоже заболели, однако чума у заразившихся от принца протекала в облегчённой форме. Приближённые все выжили, и, мало того, сами никого не заразили.
История эта широко известна и сейчас учёные империи считают, что чума быстро затихает там, где живут люди родственные по крови принцу, а вот среди степняков близких по крови принцу мало, поэтому правило трёх-четырёх заражений на них не действует
– Значит мэтру Готесу надо было создать лекарство для как можно большего числа разных людей! – сказал Костуш, поняв суть рассказа.
– И дураку понятно! – ответил Линшиц. —Только вот уже сколько лет учёные стараются, и в империи, и в других государствах – всё без толку. Всё же Готес был гений!
– А сам мэтр Готес почему не создал?
– Так пока разобрались, Готесу уже давно голову отрубили в наказание – принц-то умер.
– Поспешили, их императорское величество!
– У той императрицы не задержишься, у неё и прозвище было: «Гневная» – заметил Линшиц.
После этих слов он встал со стула и подошёл к стене, на которой висела карта.
– Ладно, хватит истории. Я вот что хотел тебе предложить: к завтрашнему дню, степняки свезут своих больных чумой детей к трём «Волшебным полянам».
В степи «Волшебных полян» совсем мало, а эти три все рядом с рекой Арма, правда, между ними, даже по прямой, больше ста километров, а по реке так и все двести.
Линшиц стал показывать карте.
– Это вот территория степи, – он обвёл значительный участок. —А это река Арма, – Лившиц указал на волнистую голубую линию.