– Она ранена! Далеко не убежит! В погоню!
Один из стражников подбежал к Синее и поднял её на ноги. Та сразу же кинулась к плачущему ребенку и начала его успокаивать:
– Где мой муж?! Как вы допустили то, что она вообще проникла сюда?!
– Господин Родгар вместе со стражей охранял ваш дом, сейчас они уже преследуют оборотня, не волнуйтесь!
Синея прижимала ребенка к себе, однако тело её обмякло, она была готова вот-вот свалится в обморок.
– Мой ребенок… Луна…
Стража едва успела перехватить младенца и Синею, когда та упала в обморок.
– Выведите ее светлость и ребенка! И очистите комнату, эта ведьма рассыпала здесь черный порошок! Нужно немедленно зажечь травы и камни!
Слуги кинулись исполнять приказ. Княгинюу Синею положили в другую комнату, вместе с ребенком. Туда же позвали большиху и других служанок. В ту ночь ведьму так и не удалось догнать, однако с тех пор, она больше не появлялась в тех землях. Убийства детей прекратились. Последний раз убегающую лису видели в стороне гор, но догнать её никто так и не смог.
Никто так и не узнал, зачем ведьма убивала. Да никто уже и не хотел знать. Вскоре эта история забылась как страшный сон, в землях вокруг Росинихи наступила весна. А младшего сына Родгара и Синеи в народе нарекли Росихийским солнцем, за то, что его рождение увело тьму смерти с их детей и их земель.
С тех пор прошло 15 лет.
2 глава
Комната была заполнена странным светом, даже от луны он был ярче, чем этот. Странные звуки, мутные и непонятные образы. И опять эта фигура в белом. Фигура женская, довольно хороша собой, но лицо всё так же прикрыто капюшоном. В правой руке её были песочные часы, всё те же, что и до этого. Но вот в левой, каждый раз лежало что-то новое. Янко пригляделся, но сон стал мутнеть, всё вокруг задрожало. Из рук этой женщины стал сыпаться белый песок.
– Проснись.
Янко открыл глаза. Лучи солнца ударили ему в лицо и заставили поморщиться. Ему и раньше снились странные сны, но этот стал повторяться в последнее время всё чаще. Сладко подтянувшись, он оглядел место, где уснул. Опять голубятня и этот старый стог сена. Снаружи раздавался голос няни:
– А ну вылезай, окаянный! Весь двор его обыскался, а он на голубятне спать изволил! Перину ему сбили, одеяло пуховое нагрели, нет, всё куда-то в сараи лезет! А ну вылезай, иначе сама поднимусь, и полотенцем мокрым огрею!