Она качает головой и молчит. Катя не любит говорить о своём парне и не рассказывает, что именно произошло в её жизни до и после него. Так дорожит, что не показывает. Некоторые думают, что его вообще не существует.
– Послушай, она за тебя переживает, – бурчит Женя.
– Я знаю. Но Галиб и его дядя не стали бы звать меня, чтобы что-то такое со мной там сделать. Это безопасно! И точка! Я буду там, и вы знаете об этом. Нет никакой угрозы. И, может, будут их подруги.
На лице Кати всё ещё ощущаются противоречивые чувства, будто она знает больше, но не произносит вслух.
– Её безмерно смущает факт того, что тебя пригласил его дядя, – произносит Женя, не видя в этом чего-то ужасного.
– У нас, у медиков, случается паранойя, – заявляю я Кате. – Так вот это – она! Ты во всём видишь теорию заговора. Какой здесь заговор? Заговор трёх хуев?
Она хихикает, пытаясь удержать губы в строгой линии, но не может.
– Домик в горах. Галиб не заслуживает тебя ни в горах, ни под горой. Он, конечно, красавчик, но…
– Домик в горах! Ты и Галиб? Вы едете в поездку? – голос Полины звучит прямо за приоткрытой дверью нашей комнаты в общаге.
Вдвоем, – теперь в ее голосе слышится дрожь. Мне становится жарко, чувствую, как дрова полыхают уже не только на лице. Оборачиваясь, вижу ее в дверях. Выглядит она, как всегда, потрясающе. На ней платье из последней коллекции от Шанель, и такой макияж и укладка, будто она только что из салона красоты. Она кажется моделью с подиума или с обложки журнала. А может, и лучше, ей ведь не нужно работать.
– Так ты и Галиб едете за город, – в ее голосе слышится едкая насмешливость, но в глазах сияет гнев. – Миллионер и кикимора. Прелестно!
Я смотрю на нее в крайней степени удивления. Значит, не просто так она подбивает к нему клинья. Выходит, она знает, из какой он именно семьи. И всё не просто так. Как я раньше до этого не додумалась.
– А знаешь, такое бывает, когда мальчику из богатой семьи хочется посидеть на диете, – самодовольно и успокаивающе себя заявляет она.
Ощущаю, как горю. Да, я ботаник. Я люблю учиться и обожаю книги и библиотеки. А еще я тащусь от математики и ее возможностей. Для меня она – язык, на котором не говорят обычные смертные, а вся Вселенная. И без нее не было бы современного мира с его сетями, технологиями и возможностями. Но я выгляжу, как обычная девушка, а не сверкаю, как произведение искусства.