Я на мгновение стиснула пересохшие губы, наблюдая, как мужчина вертит пропуск, пытаясь открыть его большими пальцами, но он лишь скользил в руках.
Внутри всё рухнуло. Если он сейчас заметит этот клочок, всё будет потеряно. Ни билетов, ни документов, ни свободы.
Медленно я коснулась его запястья и проникновенно заглянула в глаза, сливаясь с чужеродной Ци. На мгновение поток его жизненной силы хлынул по моим меридианам, ударяя по всем центрам мощным Ян. В его взгляде мелькнуло секундное замешательство. Я проскользнула глубже в его подсознание.
– Здесь нет никакой бумажки. Только пропуск, – прошептала я едва слышно, зная, что миную его критическое мышление. Барьер у него был внушительный.
Ци внутри арктика текла крайне упорядоченно, пульсируя жёстким ритмом. Чтобы выровнять такт, требовалась иньская энергия, смягчение, которое бы сбалансировало и гармонизировало его ритм.
Я отпустила его запястье, поражённая тем, как легко всё удалось.
Раньше я воспринимала арктиков как нечто нерушимо опасное, что вызывало выученную беспомощность – подчинись или беги. Но теперь приятное чувство власти окутало меня изнутри, убивая давным-давно укоренившийся страх. Я сильнее их. Зря не верила мастерам.
Я прошла мимо него, забрав пропуск, пока он моргал, осмысливая происходящее.
В спа-салоне меня ждали девушки. Первая группа на сегодня: десять утончённых, ухоженных красавиц. Россана сидела в кресле, уставившись в одну точку, взгляд был специфическим и до боли знакомым.
– Ты, – указала я на неё. – Идём за мной, – велела я, не обращая внимания на возмущённый шёпот о грубости прислуги.
Настроение было приподнятым, словно я только что сдвинула гору с места. Девушка послушно разделась и легла. Я вынула клочок с инструкцией и положила перед её расфокусированным взглядом. Она не отреагировала.
– Россана, ты меня слышишь?
Девушка молчала. Я шумно вздохнула, выдыхая воздух из лёгких. Передо мной лежал практически труп. Если бы я её не знала, это бы не имело значения. Но так?
– Чёрт тебя дери, – пробормотала я, начиная работать руками по её роскошной фигуре, переключаясь на внутреннее видение. Тонкий защитный фон был растерзан, центры и меридианы расширены, как дыры в решете. Мне бы сюда иголки. Смотреть больно – словно кто-то сбросил шрапнель на тело, представляющее одну большую освещённую улицу, разбив почти все фонари и повредив провода.