Несмотря на провинциальный флер Ричмонда, скучать нам было некогда. Мы сколотили крепкую русскую общину, практически в самом сердце вражеских коммуникаций – в самом логове врага! Вирджиния оставалась единственным штатом, закрытым для иммиграции из-за своего стратегического положения и концентрации военных баз и институтов. Официальный путь сюда был заказан. Тем не менее, наша компания росла и крепла благодаря беглецам, отказникам, спортсменам-контрактникам и артистам. А это, как известно, гремучая смесь, когда в одном месте собираются вольнодумцы всех мастей!
Первыми "взорвали" американскую прессу артисты балета Большого театра из труппы Григоровича. После триумфальных гастролей, ребята просто отказались возвращаться на Родину, автоматически подписывая себе приговор – изменники и предатели. Любой ханжеский ярлык был для них уместен.
Антон Куникеев, перетанцевавший все ведущие партии в Большом, включая "Спартака", Настя Бабаева, прима-балерина, любимица Григоровича, и еще несколько человек, отказались подниматься на борт самолета, вылетающего из Вашингтонского аэропорта Даллеса в Москву!
Ребят моментально расхватали ведущие танцевальные коллективы страны, невзирая на разгорающийся международный скандал. Так, некоторые из них оказались в нашем Ричмонде, где процветала мощная балетная школа, умело руководимая фанатичными поклонницами танца из старинной и богатой вирджинской семьи, сколотившей состояние на табаке и хлопке во времена работорговли.
К тому времени мы уже сняли квартиру в западной части Ричмонда, в "West End", недалеко от моей работы. Трехкомнатная квартира обходилась нам в 400 долларов в месяц, страховка на две машины – 70, коммунальные платежи – около 100, а на питание, учитывая, что Наташка готовила сама, что существенно экономило бюджет, уходило еще около 300. Это были все наши ежемесячные расходы. Наташка могла не спешить с поисками работы, а спокойно заниматься ребенком и присматриваться к модельным агентствам, мечтая вернуться в модельный бизнес, где у нее был успешный одесский опыт. Моего контракта вполне хватало на все, и, как говорят в Одессе, "немножечко оставалось"…
В нашем девелопменте, жилом комплексе под названием "Nottinghem Forest", мы были первыми и единственными представителями русской общины. Я выбрал это место из-за его близости к работе, ведь тренировочный комплекс футбольного клуба находился за городом, в живописном месте, среди холмов и лесов! Чтобы нам не было скучно, я заскочил в синагогу к моему дорогому другу Расселу Штейнеру и попросил его направлять ко мне всех русских, ищущих жилье. Через пару месяцев на нашем бассейне вовсю звучала русская речь!