Как-то раз летом семья выехала на дачу. Как и все собаки, Мотя обожал игру с мячом. Гриша забрасывал. Мотя срывался с места как торпеда. Возвращался с мячом в зубах, довольно виляя хвостом. И вот Гриша устал, а Мотя, прыгая вокруг него, настойчиво просил ещё.
– Пап, брось, пожалуйста, мяч Моте, куда-нибудь подальше, – попросил Гриша отца, который на въезде во двор мыл машину.
Папа бросил. Мотя рванулся с места ещё, когда мяч был в воздухе и попытался ухватить зубами. Мяч отскочил к открытым воротам, покатился со двора. Мотя за ним… Послышался визг тормозов и глухой удар.
Гриша долго не мог поверить, что Моти больше нет. Он не хотел ничего обсуждать с родителями. Перестал улыбаться. Выставил из своей комнаты подаренного нового щенка. Замкнулся в себе и наотрез отказывался общаться с отцом. Спустя две недели ситуация не поменялась. Мама грозила отвести сына к доктору, если он продолжит упрямиться и не заговорит с отцом. Сёстры, ухаживали за новым щенком, и каждый день уговаривали Гришу вместе поиграть. И угрозы, и мольба оставались без ответа.
Так прошла ещё неделя. До дня рождения Гриши оставалось два дня. Мама старалась предложить подходящий вариант для празднования, а Гриша отказывался – «Я не могу, мама, просто не могу» – со слезами в голосе говорил сын и уходил от разговора о празднике.
Этой ночью у Гриши разболелся зуб, и с утра мама отвела его к дантисту. Пока доктор занимался своим делом, Гриша сидел с открытым ртом, слушая, о чём он говорит.
«Как же много он задаёт вопросов и сам себе отвечает», – думал Гриша, отвыкший в последнее время от активного общения, и когда появилась возможность сказать, не мешая доктору, он спросил:
– Вы специально так много говорите, отвлекаете от зубной боли?
– Где секрет выведал, признавайся? – спросил доктор.
– Мама советовала, что если ударился и что-то болит, то лучше всего отвлечься разговором, а за это время боль и пройдёт.
– Твоя мама права, – почему-то приуныл доктор, немного помолчал и с тоской проговорил, – я тебе больше скажу, это касается не только физической боли, но и душевной. Человеку надо выговориться и боль, она, конечно, останется в сердце, но разделив переживание с другим человеком, станет легче.
– У вас какое-то горе? – участливо спросил Гриша.
Доктор удивлённо вскинул брови, криво улыбнулся: