С каждой задачей становилось проще. Симбиоз углублялся с каждым часом. Я больше не обращался к импланту за информацией – знания просто текли через меня, как будто я всегда их имел.
К концу первого месяца двое курсантов выбыли из игры. Один отключился от нейронной перегрузки. Второй не смог вернуться из навигационного транса – его вытащили принудительно. Теперь он просто сидит и бормочет навигационные формулы с пустыми глазами. Не лучшая карьерная перспектива.
– Десять осталось, – констатировала Седова без капли эмоций. – Завтра переходим к полетам на симуляторе. Отдыхайте. Вашим мозгам нужно время, чтобы не превратиться в желе.
В своей каюте я валялся на узкой койке, глядя в иллюминатор на звезды. Теперь я знал имя каждой видимой звезды, ее спектральный класс, планетную систему и оптимальную траекторию подлета. Хотел бы я забыть часть этой информации, чтобы просто наслаждаться видом, как раньше.
"Ты часто думаешь о координатах от отца", – заметил симбионт. Не вопрос – утверждение.
"Ты знаешь о них?" – мысленно спросил я.
"Информация хранится в твоем гиппокампе. Я имею доступ ко всем твоим воспоминаниям. Но эти данные не входят в корпоративные архивы".
"Ты сообщишь о них?"
"Моя основная функция – обеспечивать эффективность пилотирования. Если информация не мешает этой функции, она классифицируется как 'личные данные пилота' и не подлежит передаче".
Уклончивый ответ, но обнадеживающий. Похоже, мой симбионт не собирался меня сдавать. По крайней мере, пока я был полезен.
"Что ты знаешь о NGC-7293?" – решился я на прямой вопрос.
"Туманность Улитка. Планетарная туманность в Водолее. 650 световых лет от Земли. Последняя экспедиция – транспортник 'Гермес' под командованием Джеймса Вернера. Статус: пропал без вести. Туманность объявлена зоной ограниченного доступа после инцидента".
"Почему она закрыта?"
"Официальная причина: опасные радиационные аномалии. Неофициальная причина: не указана в базах данных".
Мое сердце забилось чаще. Там, в глубинах космоса, что-то скрывалось. Что-то, что Корпорация очень не хотела показывать. Что-то, что нашел мой отец.
Пазл начинал складываться. Отец оставил мне не просто координаты, а ключ к тайне, запрятанной в космической глуши.
Я закрыл глаза, и звездные карты развернулись под веками. Где-то там, в холодной черноте между звездами, меня ждали ответы. И, возможно, свобода.