Дамир сидел рядом с Лией, его улыбка была бледной по сравнению с обычной ослепительной сиянием. Он спокойно ел, но Лия заметила, как он иногда бросает беспокойные взгляды на близнецов. Он стал более взрослым, более серьезным. Семья погрузилась в тень трагедии.
После завтрака Элеонора попросила Лию прийти в свой кабинет. Там, среди старых семейных фотографий и письменных столов, она заговорила впервые с момента гибели Марка.
– Лия, – сказала она тихо, её голос едва слышно дрожал, – я знаю, что ты многому научилась в Академии, но есть вещи… которые ты не найдешь в книгах.
Она взяла со стола пожелтевший альбом и раскрыла его на первой странице. Это были фотографии Марка. Молодого, веселого Марка. На них он был счастлив, он смеялся, в его глазах горел огонь жизни.
Элеонора провела пальцем по фотографиям.
– Он был хорошим человеком, – прошептала она. – Очень хорошим.
Лия молчала, внимательно слушая. Она хотела понять, что хотела сказать мать.
– Он сделал много ошибок, – продолжила Элеонора, её голос стал крепче. – Но он любил нашу семью. Он любил тебя, Лия. Даже больше, чем Амелию.
Лия вздрогнула. Эти слова были необъяснимыми. Почему мать сказала ей это сейчас? Что это означает?
Элеонора закрыла альбом и положила его на стол.
– Есть тайны, которые мы храним в нашей семье. Тайны, которые тянутся из поколения в поколение. Тайны, которые связаны с Топью.
Она встала и подошла к окну. Ветер шелестел листьями за окном, и в этом шепоте Лия услышала нечто более зловещее, нечто, что напоминало шепот Топи.
– Мы должны быть вместе, Лия, – сказала Элеонора, повернувшись к дочери. – Мы должны поддержать друг друга. Мы – семья.
Лия посмотрела на мать, на её уставшее лицо, на её грустные глаза. И она поняла, что мать говорила не только о семье Вейландов, но и о чем-то более глубоком, более тайном. Она поняла, что перед ней расстилается длинный и опасный путь, путь, который приведет ее к правде о семье, о Топи, и о самой себе. И она была готова пройти его.
Лия вышла из кабинета матери, чувствуя себя опустошенной и одновременно возбужденной. Слова Элеоноры висели в воздухе, тяжелые, как туман над Топью. Тайны, скрываемые поколениями… Семья, объединенная не только кровными узами, но и темной силой болота… Лия чувствовала, как холодный страх проникает в самую глубину её существа, смешиваясь с ощущением неизбежного разоблачения.