Не только у нас. Вся система функционирует с нареканиями. Найти крайнего и спустить на него всех собак – это по-нашему.
– Этих так просто не обанкротить, – отмахивается, будто говорю сущую глупость. – Заплатят. Ты как маленькая. Неужели масштабов не понимаешь?
– Если честно, мне все равно. Что касается деятельности организации, судя по тому, что я вижу по документам, сумма значительна, а что касается учредителей… – медлю, потому что перед глазами выразительный взгляд Гайворонского мелькает, меня немного передёргивает: не привыкла я о чужих мужчинах столько думать, а он явно в мыслях моих поселился. – Их финансовое положение меня не касается.
– Тогда я тебе скажу: суммы там даже на счетах занебесные, – уровень злости в крови Юрьева явно возрос, лицо вмиг покраснело.
«Это зависть так проявляется?»
– Гайворонскому даже субсидиарную не предъявить, а Янсон, – говорим об очевидных вещах, мне так жалко времени! – Вы все знаете сами. Наше сложное, – говорю о «сложном» расхождении на НДС, внутренний рабочий момент. Как объяснить обычному человеку, почему неподтвержденный вычет в размере ста миллионов может быть просто расхождением, а такая же ситуация в шесть миллионов – «сложное» расхождение, я не знаю. Надо просто принять. – Можно бы было даже за счет дебиторки взыскать, и все бы работали. Тысяча рабочих мест. Как хорошо, что решение принимала не только я, – произношу с облегчением, как можно добрее улыбаюсь.
Юрьев качает головой:
– Тебя, если что, это не спасет! – рявкает.
«Вас тоже, дорогое моё руководство».
– В этом точно не сомневаюсь. Можно уже идти? – спрашиваю, сама уже поднимаюсь на ноги.
Социафоб во мне просыпается, даже глазки открыл. До того компания неприятная.
– Скинь мне актуальную аналитическую, в обед ознакомлюсь. Иди.
Страх сковывает тело и разум сквозь сон. Практически сразу после пробуждения начинаю осознавать: это не реальность была, но полностью успокоиться не получается. Потому что это не плод фантазии, а воспоминания. Онемение пальцев и боль в ладонях отрезвляют – немного.
Способ успокоиться мне известен только один.
Путь до спальни Егора преодолеваю за считанные секунды. Кому расскажи – засмеют. Не ребенок приходит к маме, когда ночью становится страшно, а наоборот.
Благо Егор относит к этому снисходительно, ему даже нравится чувствовать, что он меня защищает, пусть и от самой себя.