1.Эссенциальные феномены, которые являют нам некую сущность, то есть дают доступное знание о реальности основных правовых идей и ценностей. В теории их восприятие человеком мало отличается от восприятия правил математики или законов геометрии, доступных независимо от места рождения и иных субъективных предпосылок. Несмотря на то, что эссенциальные правовые феномены могут быть ориентированы на предельно абстрактные ценности, вроде добра и справедливости, они имеют определяющее значение для прескриптивной правовой аксиологии, а также основ взаимодействия индивида с государством и обществом.
2.Торсионные (искаженные) феномены претендуют на собственную «сущность», но на деле искажают то, что в принципе должны являть. Иногда «торсионность» может быть неосознанным результатом идеологического предубеждения, иногда – результатом целенаправленной пропаганды или лоббирования интересов определенного круга выгодоприобретателей. В случае целенаправленной пропаганды генератор торсионного феномена сознательно производит его для внешних реципиентов, нередко на заказ. Он знает, что данный феномен является ложной конструкцией с минимальной опорой на реальные события.
3.Наиболее опасны и разрушительны с точки зрения объективного идеализма для правовой реальности фиктивные феномены. Яркими примерами фиктивных феноменов служат законы гитлеровской Германии о защите немецкой крови – легитимные по форме правовые акты по сути являлись антиправовыми, направленными на дискриминацию человека по расовым, политическим и религиозным признакам.
Признание объективных эйдосов основой всей структуры правовой реальности порождает вывод о том, что правовые институты и нормы не могут изучаться друг без друга ни генетически, ни телеологически. Любая модель правовой реальности неизбежно дополняется порядком взаимодействия между разными этажами юридического мира, вовлеченности базовых эйдосов права в экзистенциальное воплощение.
Соответственно, важным признаком правовой реальности будет ее супервентность на идейных, с одной стороны, и на социально-экономических предпосылках, с другой стороны.
Данный термин получил распространение в философии сознания за счет ряда публикаций Д. Дэвидсона[28], Дж. Кима[29], Д. Чалмерса, опровергающих методологический редукционизм. Супервентность – это отношение неизбежной детерминированности состояния одной сложной системы состоянием другой системы. Основу для определения супервентности Д. Чалмерс выразил в формуле: