Это мама всегда интересовалась. Ее беспокоило, что он, все еще один, хотя стал человеком самостоятельным и финансово независимым, а значит вполне мог обзавестись семьей.
Мама она и есть мама.
Отец больше интересовался тем, что у Чейна на работе. Его интересовали какие-то технические тонкости, что-то спрашивал про оборудование, про тепловые циклы. А про то, какие у Чейна отношения с начальством не расспрашивал и Эдди был ему за это благодарен.
Дома Чейна ждал сюрприз. Эмма оказалась дома и к его приходу, как могла, приготовила ужин из дорогих полуфабрикатов.
– Эй, а ты почему уже дома? – спросил Чейн заходя на кухню, где Эмма ожидала его перед заставленным тарелками столом.
На ней был фартук, которым Чейн не пользовался. Купил, чтобы был – так положено для кухонного уюта, но как-то обходился без него.
– Садись, оцени мои старания, – улыбнулась Эмма.
– Сейчас, только умоюсь и… нужно немного позаниматься.
– Опять будешь с машиной драться? Все остынет.
– Ничего, разогреем еще раз, – сказал Чейн и вышел в большую комнату, на ходу снимая пиджак. – Что-то я не видел сегодня у входа твоих охранителей.
– Они теперь на другой стороне улицы. У них микроавтобус и выдвижная мачта с камерой, – сообщила Эмма выходя с кухни и вытирая руки о фартук.
– Ух ты. В окна к нам заглядывать будут?
– Все, что им нужно они уже видели.
– А что им нужно? – уточнил Чейн, останавливаясь.
Эмма вздохнула.
– Ты спрашивал почему я осталась сегодня дома, а я уже просто боюсь спиться, ведь мне только пятнадцать лет и… Ой…
Поняв, что проговорилась Эмма прикрыла ладонью рот.
– Тебе пятнадцать!? – переспросил Чейн, невольно делая страшное лицо, хотя что-то такое подозревал.
– Да, пятнадцать, – кивнула Эмма и вздохнула. – А удостоверение личности я сделала за деньги. С другим годом рождения.
– Иди на кухню и закрой дверь! Мне нужно переодеться! – приказал Чейн таким тоном, что Эмма тотчас прошмыгнула на кухню и закрылась. А Чейн перевел дух и покачал головой.
– Пятнадцать лет. Получается я ходил по самому краю.
Переодевшись, он зашел в свой маленький спортзал и решил начать с отжиманий.
В последнее время ему не нравились ощущения в руках – мышцы теряли тонус.
Отжиматься следовало на пальцах, но не сто пятьдесят раз, как когда-то. Чейн решил, что хватит и семидесяти. А потом короткий, минут на пятнадцать, бой с «Триадой».