Корягин принялся изо всех сил трясти рукой, бить ею по столу, чиркать по брюкам. Все происходило молча – все же в этом смысле он не потерял самообладания. Наконец, послышался тихий звук удара чего-то мелкого об пол. Словно уронили какой-то маленький болтик. Тварь улетела в угол кабинета, несколько раз отскочив от паркетного пола.
Корягин глянул на судя по всему истерзанный палец – но никаких следов на нем не было! Хотя бы это радовало.
Тварь тем временем пришла в себя и поднялась. Она начала подползать. Теперь она двигалась совсем как тот паук-сенокосец – выглядевшие, да и работавшие ранее как жгуты лапки теперь отчетливо сгибались в нескольких местах.
Корягин сделал шаг в сторону. Тварь изменила направление. Скорость у нее была небольшая, медленнее пешехода, но всей жути это не отменяло. Схватив шляпу, Корягин бросился к двери. Тварь вроде бы и на это отреагировала, сменив направление, но ей было не угнаться. Он хлопнул дверью, потом хрустнул замком, провернув ключ на оба оборота. И энергично, уверенно, не выдавая страха, зашагал по коридору, гулко топая по деревянному полу.