– Он умрет? – весело спросил Питер.
– Или отсюда! – сказала Орбиана. Она не совсем понимала подтрунивающий юмор братьев.
– Я помру ровно через 8 минут после тебя! – кричал ему Джош, довольно улыбаясь.
Я кормила Джоша с ложки, давала лекарство, но температура не прошла. К вечеру начался озноб, и экономка заказала врача на дом, который прибудет завтра. Орбиана Молине холодно реагировала на болезнь Джоша, как будто это совсем не её проблема. Что-то из разряда: «Он сам виноват, не надо открывать двери настежь». Я смотрела за детьми, и никаких открытых окон, мороженого и ледяных ванн дети не видели. Детей здесь вообще никто не баловал. Питера мы оставили ночевать в игровой, заранее принеся туда подушку и одеяло. Там был диван – спать можно. А я осталась с Джошем. Он иногда шутил, что, если он умрёт, я лишусь работы. Или мне будут платить в два раза меньше. Иногда он задавал неудобные вопросы, на которые мне приходилось отвечать. Обед и ужин был прямо в постели. После ужина я читала Джошу какую-то книгу о приключениях. Мы тихо переговаривались, а потом он уснул.
За окном было уже темно. В комнате на стене горел ночник, маленький, с красновато-рыжим отблеском. Было хорошо видно очертание кровати и лицо Джоша. При этом свет не бил в глаза, и можно спокойно спать. Я сидела на кровати Питера. Облокотилась на стену и с полчаса наблюдала, как мальчик спит, раздумывая о том, как в этом мире лечат болезни. Здесь была магия: зелья, настойки, травы, амулеты. Нужно будет завтра расспросить у врача, что делать, если данная ситуация повторится. Я задремала, подобрав под себя подушку Питера и закинув ноги на кровать. За окном была спокойная погода, немного звёзд и блёклая луна.
Дверь открылась ближе к полночи. Высокий большой мужчина зашёл в комнату. Он был упитанным и тяжёлым. С тёмно-русыми волосами, как и у мальчиков. У него были серо-голубые глаза глазами. Только у мальчиков оттенок был чище и ярче, но, если присмотреться, можно увидеть очевидное сходство между детьми и отцом. Ему было лет 45, и он был сантиметров на 10 выше, чем я. Когда он сел на кровать Джоша и посмотрел на пузырьки на столе, взяв даже один в руку, я заметила на его пальцах небольшие шрамы. Вероятно, осколки повредили ему руки где-то на войне.
– У Джоша жар, экономка дала ему одно из этих зелий. – сказала я, садясь на кровати.