Подобная интерпретация романов и новелл Кафки не может быть единственной и не может исчерпать всей глубины кафкианских образов, но она, безусловно, имеет право быть высказанной и представляет большой интерес. Творческий труд действительно был самым главным в жизни писателя. Кафка говорил об этом в дневнике: «Когда моему организму стало ясно, что писание – это самое продуктивное состояние моего существа, все устремилось на него, а все способности, направленные на радости пола, еды, питья, философских размышлений, в первую очередь музыки, оказались не у дел» (3 января 1912 года). Как пишет Сафрански, творчество для Кафки – это «не милый досуг и не компенсация тягот профессионального труда. Он не просто питает интерес к литературе, он и есть литература – целиком и полностью. <…> Для самого себя он существует только в моменты письма, а все остальное – лишь мертвец». Молодой 20-летний Кафка однажды признался в письме своему другу Оскару Поллаку: «Бог не хочет, чтобы я писал, но я должен».
В книге Рюдигера Сафрански читатель найдет важные факты внешней кафкианской биографии от рождения до смерти. Многие из них восстанавливают важный психологический контекст, в котором создавались тексты Кафки. Например, Сафрански обращает внимание, что знаменитые новеллы «Превращение» и «Приговор» были написаны в 1912 году, когда писатель познакомился с Фелицией Бауэр, благодаря которой он пережил творческий подъем, создав эти два шедевра своей малой прозы.
Но в это же время Франц Кафка находился под огромным психологическим давлением своего отца и других родственников, желавших, чтобы Кафка взял на себя управление асбестовым заводом, которым до этого руководил Карл Герман, муж одной из сестер писателя. Изделия из асбеста использовались в начале ХХ века везде, где требовались жаропрочные материалы с высокими изоляционными свойствами: в судоходстве, строительстве, автомобильной промышленности. Герман Кафка, отец писателя, надеялся увидеть Франца преуспевающим коммерсантом, поэтому настаивал, чтобы тот занялся этим бизнесом. Сын, очевидно, желая соответствовать ожиданиям отца, согласился принять участие в деле. Он внес пай, полученный от Германа Кафки, и стал компаньоном мужа сестры.
Но очень скоро Франц Кафка понял, что совершил большую ошибку. Он возненавидел фабрику за то, что она отнимала время у творчества. Крайне неохотно, через силу он занимался делами, в которых ничего не понимал, постоянно слыша упреки отца и мучаясь чувством вины. Кафка писал в дневнике: «Я ничего не знаю о фабрике и сегодня утром <…> без толку, как побитый, топтался вокруг да около. Я не вижу для себя никакой возможности вникнуть во все детали фабричного производства» (28 декабря 1912 года).