Как объяснить матушке? Единственного человека, который знал, что она такое, как её лечить, как принимать чудовищные роды, больше нет. Его покарал безразличный бог, и, наверное, было за что.
– Маменька, обожди здесь. Я нырну и посмотрю, вдруг… – вдруг что? От доктора Сале остался кусочек тебе на закуску? Иногда Инфант даже радовался, что ларская пуля отняла у него связную речь. Теперь, получается, навсегда – только Сале знал, как лечить чудовищ. До смерти боялся, но помогал. В мире, где нет справедливости, вполне может существовать судьба, будь она неладна.
И всё же, оставив матушку и сноходцев пытаться сожрать друг друга, он бросился в чёрную воду. Если объявится змий, или что похуже, Инфант услышит. Увидит. Учует чувствами, которым не знает названия. Но там, на дне, в двухстах семидесяти восьми целых ста сорока двух тысячных оргии, что-то уцелело. Что-то отражает свет. Что-то отражает звук прямо в мозг. Что-то ааааа 1100100аааа аааа1101111а аа1110111 ааа1101110а 1101100 1101111 1100001ааааааа а1100100 1101001аа 1101110 аа1100111
Тот вечер я запомнил, но не из-за кареты, и не из-за принцессы. Нет, в тот вечер вышла оживлённая игра, а я веду счёт. Наш календарь, доктор, не из закатов и рассветов, не из осеней и зим. Нет, нет, давайте сюда ваш чёртов флэшбэк. Теперь это мой чёртов флэшбэк. Я заслужил.
– Барабанные палочки! Пятнадцать! Смерть с косой! Двойка!
Давно мы не резались с таким азартом. Бывало, годами к этой дряни не притрагивались, видеть её не могли. Но в тот вечер Жожа принёс какие-то убийственные порошки, и поставил на кон. Говорит, давно их держал, ждал особенного случая. На день рождения чей-нибудь, например. От души поржали – день рождения! Вам не понять, док.
– Ну и как их вообще употреблять? – ворчал недоверчивый Серж, вертя в руках крошечную склянку. – Пятым питанием?
– Да хоть первым, – невозмутимо заверил Жижа. Да, Жижа, Жожа, Жеже – это всё один парень. Ему всё равно, как его теперь называют. Раньше был Железный Жук. Кличка у него была такая на арене в Элладе, потому что в нём больше харда, чем мяса. А толку-то. Теперь хард обветшал и идёт вразнос, а мясу хоть бы хны. Да сами, небось, видели.
– Да ну, херня какая-то, порошок, – Серж вертел склянку и так, и эдак. – Меня вообще не заберёт.
– Спорим? От одной порции сдохнешь.