Дождь шел не переставая. Алексей присел за стол на кухне и, подперев голову руками, смотрел в окно. Бум! Бум! Тарахтел «Маджонг». В какой-то момент серый туман дождя сгустился и потом опля!
Солнечный свет слепил глаза. Слепил от того, что Алексей смотрел на небесное светило. Пришлось опустить голову. Солнечные зайчики бегали перед глазами. Он несколько раз поморгал. Зрение восстановилось. Его глаза смотрели на детские ботинки. Именно детские! А штаны? Цвет, длина, фасон. Это все не его. И почему день, а не вечер? Поворот головы и о Боже! Что он видел? Парень стоял на зеленой лужайке, возле молодых березок, прямо перед своим домом. Но домом на Бельках! Сзади тополя, за которыми начинался совхозный сад, справа канава, в которой они с соседскими ребятами играли в салочки, слева блочный дом директора совхоза Кузнецова, чуть наискосок детский садик. Лешка протер кулачками глаза. Да, да именно кулачками, потому что руки были не мужские, а как у мальчишки. Да, он и есть мальчишка. От грубых прикосновений глазам стало немного больно, но эти манипуляции картины не изменили. Он снова стал мальчишкой, как в своих мечтах. Вот его дом на двух хозяев. Заросли шиповника, деревянный электрический столб. Разве может такое быть? Парень ущипнул себя за ногу. Больно, однако. Значит не сон. Неужели высшие силы услышали его? Почему тогда Бельки, а не другое желание? Да какая разница!
Алексей потянул носом воздух. Какой аромат! Сделал шаг, второй и, не удержавшись, побежал. Он давно не бегал. Возраст, одышка, положение. А тут ноги неслись сами собой, быстро приближая молодое тело к родному дому. Не было боли в коленях, чувства тяжести. Легкие дышали ровно. Для мальчишки это не нагрузка. Никто не может себе представить, что значит оказаться в молодом теле. В груди такое тепло и во всем организме необычайная легкость, вроде бы у тебя выросли крылья. Старые ворота с облезлой зеленой краской. Привычно щелкнула металлическая щеколда. «Маджонг» остался там, далеко, далеко. Он шагнул во двор. Алексей, конечно, помнил, как выглядел двор, но помнил в общих чертах, а здесь столько деталей, которые просто вымылись из памяти. Все яркое, живое. Хотелось потрогать этот забор, старые вишни. А вот и собака в глубине двора. Виляет хвостом. Конечно, будет вилять, ведь перед ней молодой хозяин. Разве знает пес, кто сидит у парня в голове? Кстати, как зовут собаку, он уже не помнил. Сколько за эти годы жизни у них было собак и котов? Не счесть! Две ступени порога, дверь в деревянную веранду. Вот он старый диван, которого жалко было выбросить и поэтому его поместили на веранду. Если сесть на него ровно посередине, то в зад упрется пружина. На этом месте сейчас лежало одеяло. Слева ширма, а за ней металлическая кровать на которой они с братом летом играли в карты. Долой ботинки и в дом! Впереди еще одна более массивная дверь, оббитая дерматином. Пришлось приложить усилие, чтобы ее открыть. Это мышечное напряжение только порадовало. Тело слушалось нового-старого хозяина. Дальше тамбур с лестницей, ведущей на чердак. Еще одна застекленная дверь и он дома. Слева кухня оттуда тянет чем-то вкусненьким. Звякнула крышка кастрюли. На сковородке помешали зажарку.