Томи оставалось только поговорить с преподавателем, который все это время был на лекциях и должен был освободиться через 10 минут, когда позвонил Дима.
– Быстро, – он запыхался, – быстро приезжай, сейчас скину адрес. Еще один.
– Что еще один? – спросила Томи, но он уже отключился.
Что делать, одного человека придется опросить позже. Она повернулась к секретарю декана:
– Передайте преподавателю, что я зайду завтра. Он ведь будет здесь?
– Конечно, у Армана Болатовича с утра лекции. Я передам.
– Спасибо.
Что там у Димы? И почему он так спешил? Томи вдруг снова стало жутко, желудок свело судорогой, она остановилась и подышала как ее учили на курсе от тревожности, расширяя нижние ребра и выдыхая воздух через рот. Хорошо что у нее нет привычки завтракать.
Квартира, где Дима ждал ее, оказалась в многоэтажке в 10 минутах ходьбы от университета. Но Томи не сразу поднялась наверх.
Во дворе все было перекрыто ее коллегами. На крыше одной из машин, припаркованных у подъезда, лежало что-то, накрытое черным полиэтиленом. Судя по осколкам стекла вокруг и тому, как прогнулась крыша машины, это что-то упало на нее с большой высоты. Еще одно самоубийство? Да нет, не бывает так часто и в одном районе.
Одиннадцатый этаж. Томи поднялась наверх и, едва разъехались двери лифта, столкнулась с Димой. Вид у него был устрашающий: волосы торчат, глаза красные, куртка чем-то испачкана.
– Томирис! – он схватил ее за руку и потащил из лифта за собой в квартиру.
На этаже никого не было, в квартире только эксперт Джораев работал у раскрытого окна.
– Дим, отпусти, – Томи поняла, что он очень сильно сжал ее запястье, только когда забежала за ним в квартиру, – что с тобой?
Он с силой провел руками по лицу и посмотрел на нее:
– Я его. Знаю. Мы дружили.
– Что?
– Парень. Который из окна вышел. Мой друг. Мы дружили.
Он говорил отрывисто, как будто сдерживая рыдания. Томи показалось, что он сейчас заплачет, но Дима как-то весь напрягся, зажмурился, еще раз провел руками по лицу и посмотрел на эксперта:
– Асан, введи в курс дела. Я покурю пока.
– Что тут вводить, – Джораев не стал поворачиваться, продолжая снимать отпечатки с оконной рамы. Томи подошла к нему. – Парень открыл окно и вышел, самоубийство. Димыч попросил отпечатки снять, говорит, есть основания, а так опросом соседей да осмотром места обошлись бы. Картина полная.