– Не рановато ли? Когда ты в последний сливал кровь? Жак сказал, не больше пинты и не чаще одного раза в два месяца, – встревоженно спросила Дезире, все еще силясь прожевать огромный кусок хлеба.
– То есть, иногда ты все-таки слушаешь, что говорит Жак? – усмехнулся Лоренс, принимаясь за еду, но затем лицо его снова помрачнело, – Так ведь могло быть и со мной, если бы семь лет назад я не разорвал связь с некоторыми людьми, когда решил вступить в Ласточку. Сейчас они все в Департаменте. Упиваются иллюзией того, что чего-то стоят. Им не понять, люди для ДПОФ всего лишь пешки, которых выбросят за ненадобностью, когда на доске появятся фигуры получше. Я оставил еще восемь пузырьков в шкафу, каждому по два.
– У меня остались еще, – отозвалась Дезире, покачав головой.
– А ты возьми три! Ты чаще всех попадаешь в передряги! Ты ведь прямо сейчас сидишь и готовишься к встрече с одним из этих ублюдков!
– В дамскую сумочку Амелии не поместится больше одного. Лучше проследи, чтобы у тебя самого в запасе имелся пузырек. Ты всегда отдаешь все нам, а сам в итоге вынужден вспарывать себе руку. Ты и так делишься с нами всем, что у тебя есть.
Лоренс пожал плечами.
– Что с того, родители сами оставили мне эту квартиру. Она слишком большая для меня одного. Я писал им, что пригласил пожить друзей, они совершенно не против. К тому же, дела в Америке идут хорошо. Отец нашел партнеров и собирается строить новый завод по производству фармацевтической химии, не думаю, что они скоро вернутся. Денег хватает, а вместе с теми, что ты получаешь от аренды вашей с Мишелем квартиры, нам вовсе не о чем беспокоиться. Отличная же схема.
Девушка улыбнулась.
– Спасибо, что согласился принять хотя бы их. Без тебя мы все стали бы одиночками.
Сиенна ласково взглянула на Лоренса, который, насупившись, доедал свой завтрак.
– Он это знает, но терпеть не может, когда его за это благодарят.
Дезире встала из-за стола и наклонилась к Лоренсу, положив руку ему на плечо:
– Береги себя, ладно?
Уже на выходе с кухни она остановилась и добавила, обращаясь к Сиенне:
– У тебя на платье, сзади, шов расходится. Брось его потом мне на кровать, я починю.
***
Без десяти восемь, Эрик сидел за столиком ресторана недалеко от сада Тюильри. Место он выбрал не просто так. В зале было достаточно тихо, и музыка, в отличии от той, что играла в клубе, не мешала особенности работать в полную силу.