То есть так и не осознав, что первый долг в жизни – быть как можно более несерьезным. А значит – и иронично неестественным, как и всякий иллюзионист! Пытаясь стать для других самой Мечтой. А для себя – лишь иллюзией воплощения этой мечты. На самом же деле всегда находясь на грани ощущения провала. Рассматривая себя критически, как и завещал Сократ. Ведь подлинная истина открывает нам себя ключами парадоксов. Подобно тому, как Дионис – красотой своих нимф.
Так что чему тут было удивляться? Ведь тогда Ганеша и сам только пытался открыть для себя эту свою нимфу – Сирингу. И, по возможности, приручить её, ключами парадоксов пытаясь взломать оборонный комплекс её сознания. Тогда как даже сорвав этот дивный цветок, этот горный померанец, растущий на самом недоступном для него утёсе, он всего лишь сорвал бы светящуюся в полумраке окружающего их недо-бытия вуаль её тела, скрывающего от непосвященных её истинное лицо.
Чего Банан, собственно говоря, только и добивался! То и дело подливая водки в её стакан. Пытаясь лишь поближе разглядеть её, так сказать, ощутить изнутри! И максимально с ней сблизившись, всем своим сердцем полюбоваться волшебной красотой её истинной сущности. Которую Сиринга пока только лишь в карусели куражей случайно для него обнаруживала. То есть – свои акциденции, испуская их как лучи своего сияния.
После того, как «Горизонт» закрылся, два бывших одноклассника Сиринги с отлетевшими подковами нравственности предложили ей продолжить кураж в «Кванте». Но так как Сиринга училась в «Институте благородных девиц» на воспитателей детей-сирот, она заявила, что не в состоянии бросить Ганешу и Ахлис. И те, оценив её состояние и решив меж собой догнать его до кондиции, согласились взять и их. Хотя, по отношению к Ганеше последний глагол был использован чисто риторически.
Но в «Кванте» у них возникли какие-то проблемы с охраной. После десяти минут ожесточённой словесной борьбы, готовой взорваться на ножах, они вернулись в машину. И заявив, что там «мест нет», нашли их на пляже возле бушующего в свете фар моря.
Где начали щедро угощать всех желающих и (пока ещё) не желающих купленным по дороге пивом «Монарх» суровой крепости. Предвкушая, как жёстко пиво расправится с комплексами Сиринги и Ахлис, не оставив от них «камня на камне». Превратив их в пляж под солнцем куража.