– Прекрасная ловушка, правда? – раздался детский голос сверху.
На краю ямы сидела девочка. Не Лина – существо с кожей цвета берёзовой коры и глазами, как угольки.
– Лес любит играть, – она бросила вниз череп, который превратился в змею. – Хочешь выбраться? Отдай ключ.
Элиас прижал ключ к груди. Руны жгли, но он стиснул зубы:
– Убирайся.
– Упрямый! – девочка надула губы. – Тогда спою тебе песенку. Мама пела её Лине, когда та болела…
Она затянула мелодию, от которой у Элиаса побежали мурашки. Это был мамин напев. Тот самый, что Мариэль напевала, собирая травы.
– Прекрати! – он бросил нож, но существо исчезло, смеясь.
Песня продолжала звучать, обволакивая разум. Элиас схватил амулет и вонзил зуб себе в ладонь. Боль, острая и чистая, пронзила туман.
– Доверяй… только боли, – прошептал он, вылезая по костям.
К рассвету (если это был рассвет – небо здесь светилось зелёным) Элиас вышел на поляну. В центре её росло дерево, чьи ветви были усеяны куколками из кожи.
– Маленький Страж, – заговорило дерево, открывая пасть в стволе. – Ты идёшь на смерть.
– Где она? – Элиас поднял кинжал, хотя руки дрожали от усталости.
Дерево засмеялось, и из куколок посыпался пепел:
– В Цитадели Разлома она ткет новый мир. Из твоих страхов. Из твоих воспоминаний.
– Врата… – Элиас потянулся к ключу.
– Они откроются ценой, – дерево склонилось, и в его ветвях мелькнуло лицо Гаррика. – Крови. Твоей крови, Страж.
Элиас без колебаний провёл лезвием по предплечью. Кровь брызнула на ключ, и пространство разорвалось, открыв портал в пульсирующую бездну.
– Идёт, – прошептал он, шагая в жерло тьмы.
А лес выл у него за спиной, прощаясь навсегда.
**Глава 5: Встреча с тенью**
Лес сомкнулся за Элиасом, будто гигантская ловушка. Воздух стал густым, словно сироп из кошмаров, а стволы деревьев искривились, образуя арки, напоминающие рёбра чудовища. Каждый шаг оставлял кровавые следы – шипы под ногами протыкали кожу, словно лес пытался пить его боль. Над головой, вместо листьев, шевелились чёрные перья, и Элиас клялся, что слышит в их шелесте слова: «Страж… Маленький Страж…»
– Хватит! – он рубанул ножом по ближайшему стволу. Из раны хлынула смола, пахнущая гнилью, и лес застонал.
Тень появилась внезапно. Не как Малания – медленно и торжественно, – а словно её выплюнула сама тьма. Фигура в плаще из спутанных волос и теней, с лицом, которое мерцало, как испорченное зеркало. Глаза – два уголька в пепле – светились ядовито-зелёным.