Это так интересно. Гораздо интереснее сотен пациентов, томящихся в приемном покое.
– Хорошо, ваша взяла. Вы можете заняться мисс Лионни сегодня вечером. К сожалению, мистер Барден скончался.
– Что? Почему мне не сообщили?
– Не успели. Он попал в аварию по дороге сюда.
Офелия ударила себя ладонью по лбу. Если вы думаете, что самое страшное для хирурга потерять пациента на столе, вы ошибаетесь. Самое страшное и неприятное – потерять пациента до операции.
– Мне нужно идти. Как зовут вашего супер-друга? Чтобы я случайно не убила его, если будет лезть, куда не следует.
– Ричард Эверетт, он адвокат. Подстреленный – его клиент, я так понимаю, ключевой свидетель в деле, которое Рик сейчас ведет. Вы не могли не слышать репортажи.
– Прекрасно, – бросила Лоусон, снова придя в движение. Уже около лифта она развернулась и продолжила: – Только криминальных разборок мне не хватало этим чудесным утром.
– Прекрасного дня, доктор Лоусон, – улыбнулся Астер.
– Удачной беседы со страховой компанией, шеф.
– Кстати. С днем рождения.
– Огнестрел в качестве подарка. Все, как я люблю.
Двери лифта закрылись.
С Дональдом Астером они познакомились еще тогда, когда он, молодой и амбициозный доктор наук, приезжал в Гарвард с открытыми лекциями по травматологии. Он устроил конкурс среди студентов, который Офелия выиграла и получила приглашение в госпиталь имени Люси Тревер. Но она решила задержаться в Великобритании еще на три года, и приехала в Треверберг с дипломом, кучей статей и исследований и целью возглавить кардиологию. Дональд ее принял. Химия между ними возникла мгновенно. Но он был женат, а она слишком сосредоточилась на работе. Ее удовлетворяли эмоции в качестве пропитания и обитатели Ночного квартала в качестве партнеров и партнерш на одну ночь. Дональд дарил ей подарки, засыпал комплиментами, но ни разу не сделал поблажки в рабочих вопросах.
Год назад он развелся, и ухаживания возобновились, но Офелия держала его в зоне черного медицинского юмора и взаимных колкостей. Ей было приятно внимание, пусть доктор Астер оставался всего лишь человеком. С примесью, конечно, она чувствовала в нем толику генов темных эльфов, но все же он – человек, которого нельзя было назвать даже полукровкой.
Но что это она. Нужно быть честной с собой.
Ей нравилось его мучить. Держать на расстоянии, неожиданно приближать и снова отбрасывать. Она знала, кого он представляет, листая подпольный порножурнал. Видела, какими глазами он на нее смотрит, убежденный, что остается незамеченным. Она ощущала его эмоциональный запах, сотканный из возбуждения и ожидания, но ни разу не перешагнула черту. И он тоже. Наслаждение ей доставляла игра. И в этом она чувствовала, насколько стала похожа на человека.